Уроки дыхания - [87]

День выдался прекрасный, из тех, что начинают с прохлады, но затем солнце прогревает тебя снаружи, а там и внутри. Дэйзи пыталась уговорить всех спеть «Скачки в Кэмптауне», отец Айры улыбался, скупо и смущенно. Вот так и должна выглядеть семья, думала Мэгги. В автобусе, на котором они ехали от парковки, – наполовину заполненном их семейством, если считать сиденья, занятые корзинами и пакетом с пеленками, а также перегородившую проход складную прогулочную коляску, – Мэгги даже прониклась жалостью к другим пассажирам, едущим парами, а то и в одиночку. Выглядели они как-то буднично: практичная одежда, серьезные лица – эти люди направлялись на ипподром, чтобы выигрывать деньги. А Мораны ехали праздновать.

На ипподроме они заняли целый ряд дешевых мест, поставив коляску с Лерой у торца скамьи. Мистер Моран, считавший себя знатоком лошадей, пошел к паддоку посмотреть, на кого сегодня следует ставить, Айра отправился с ним, для компании. Джесси увидел знакомую парочку – парня в байкерском облачении и девушку в кожаных брючках с бахромой – и ушел с ними: азартным лошадником он не был. Женщины остались выбирать лошадей по звучанию их имен – метод, который работал ничуть не хуже прочих. Мэгги отдала предпочтение кобыле по имени Бесконечное Милосердие, но Джуни заявила, что у лошади с такой кличкой наверняка не хватает боевого духа.

Малышка немного капризничала – то ли зубки резались, то ли по другой какой причине, – поэтому женщины разделились: первыми пошли делать ставки Фиона и сестры Айры, а когда они вернулись, к окошкам тотализатора отправились Мэгги и Дэйзи, из которой так и перли премудрые советы. «Самое безопасное, – заявила она, – поставить два доллара на то, что твоя лошадь придет в первой тройке». Однако Мэгги ответила: «Если бы мне нужна была безопасность, я бы сидела дома» – и поставила всю свою десятку на победу четвертого номера. (В прошлом она пыталась уговорить семейство скинуться и отправиться прямиком к окошку, где принимались ставки от пятидесяти долларов и выше, – месту опасному и волнующему, Мэгги к нему так ни разу и не приблизилась, но теперь уже знала, что с ним и связываться не стоит.) По пути они встретили Айру с отцом, которые беседовали о статистике: какой жокей сколько весит, какие у кого прежние достижения, когда и какое лучшее время было показано лошадью, – понимающему человеку тут было о чем подумать. Мэгги поставила свои десять долларов и ушла, а Дэйзи осталась с мужчинами, которые застряли у окошка и никак не могли принять окончательное решение.

– Этот ребенок меня умучает, – сказала Фиона вернувшейся Мэгги.

Лерой явно не желала оставаться на руках матери и все тянулась к земле, усыпанной окурками и язычками от пивных банок. Дорри, которой полагалось вроде бы помогать Фионе, раскрыла вместо этого свою одежную коробку и ровным рядком раскладывала зефирины с одного конца скамьи до другого. Мэгги сказала: «Давай я ее подержу, овечку бедную» – и отнесла Лерой к изгороди, чтобы девочка посмотрела на лошадей, которые уже подходили мелкими, резвыми шажками к стартовым воротам. «А как говорят лошадки? – спросила Мэгги и подсказала: – И-го-го!» Айра с отцом вернулись, продолжая спорить. Теперь их предметом был список наиболее вероятных победителей, купленный мистером Мораном у какого-то беззубого мошенника.

– Так за кого вы проголосовали? – спросила Мэгги.

– Здесь не голосуют, Мэгги, – ответил Айра.

Заезд начался, лошади казались такими изящными, словно игрушечными. Они пронеслись мимо Мэгги со звуком, напомнившим ей хлопки флага на ветру. И все сразу закончилось.

– Как быстро! – пожаловалась Мэгги. Никак ей не удавалось привыкнуть к скоротечности заездов; в них и смотреть-то было почти не на что. – Все-таки, – сказала она малышке, – бейсбол дает лучшие представления о времени.

На электрическом табло зажглись имена победителей, и четвертого номера среди них не оказалось. Мэгги даже почувствовала облегчение: делать еще раз выбор ей не придется. Единственным, кто оказался с прибытком, был мистер Моран. Он выиграл шесть долларов, поставив на рекомендованный в его списке восьмой номер. «Вот видишь?» – сказал он Айре. Дэйзи и вовсе ничего не ставила, экономила деньги для заезда, в результатах которого была более-менее уверена.

Мэгги отдала ей малышку и начала распаковывать еду.

– У нас есть ветчина на ржаном хлебе, индюшка на белом, ростбиф на черном, – объявила она. – А к ним куриный салат, яйца по-русски, картофельный салат и овощной. Еще персики, свежая клубника и дынные шарики. Да, и оставьте место для торта, день рождения все-таки.

Люди вокруг жевали всякую ерунду, купленную с лотков здесь же, на ипподроме, и с любопытством посматривали на корзины, каждую из которых Дэйзи накрыла накрахмаленной клетчатой тканью, заткнув ее по краям в переплетения прутьев. Мэгги раздала салфетки.

– А где Джесси? – спросила она, оглядывая толпу.

– Понятия не имею, – ответила Фиона.

Лерой почему-то снова оказалась у нее на руках. Фиона быстро перебросила ее себе на плечо, Лерой сморщилась и недовольно запищала. Что же, этого и следовало ожидать. Дети не любят резких движений, неужели Фиона этого еще не поняла? Да тут и простого инстинкта достаточно. У Мэгги от раздражения даже в пояснице что-то слегка закололо. Хотя, говоря по совести, раздражала ее не столько Фиона, сколько недовольные «эк, эк» Лерой. Если бы руки Мэгги не были заняты бумажными тарелками, она забрала бы девочку у Фионы, а так смогла только предложить: