Урок испанского - [11]

Он уже собрался было снять с себя обязанности парикмахера, как вдруг женская ладонь легла на его запястье.

— Пожалуйста, продолжай. Ты прекрасно справляешься с нелегкой работой. — Натали повернулась к Антонио и тут же поняла, что совершила ошибку.

Ровный загар, черные крылья бровей, четкая линия усов и, наконец, манящая бездонная тьма глаз цвета оникса так и притягивали взгляд. Несколько тягостных секунд она не могла вымолвить ни слова. Дыхание перехватило.

— Извини. Я не хотела задевать тебя. Наверное, чувство такта осталось там же, где и мозги, — в глубине морской.

Антонио взглянул на нее. Искренние глаза, влажные, слегка приоткрытые губы цвета спелой малины, как и озорной сосок, выглядывавший из-под одеяла. От случайного воспоминания тяжелый горячий поток пронесся по мужскому телу, с силой ударив в то место, которое плотно прижималось к приятно упругой женской спине. Неожиданная фантазия родилась в его воображении. Как прекрасно, наверное, прямо сейчас, сбросив одежду, ласкать ее густые волосы, стройное тело до тех пор, пока она сама не откроется и со стоном не попросит войти во влажное таинство…

Антонио, сжав зубы, заставил развеяться сказочные видения. Слишком много времени он провел напрасно, терзаясь от любви к женщине, которая не ответила на его чувства. Зачем же начинать сначала? Натали оказалась здесь случайно. Возможно, при других обстоятельствах она не согласилась бы провести и часа в столь уединенном месте с мужчиной весьма устрашающего вида. А воспользоваться ее благодарностью за спасение, мягко светившейся в глазах, — низко и отвратительно. Поэтому, как только шторм уляжется, он отвезет гостью в Барселону, где они и расстанутся.

— Антонио?

Он ответил ей грустной улыбкой и, потянувшись, поднял полотенце. Осторожно вытер белую пену с ее лица.

— Что-то случилось? Почему ты вдруг загрустил?

— Ничего особенного, — последовал ответ. — Со мной все в порядке. А ты лучше покрепче зажмурься, пока я буду смывать мыло с волос, иначе заплачешь.

— Мне и так кажется, что я вот-вот разревусь, что происходит со мной крайне редко.

Смуглые пальцы слегка коснулись кончика ее носа.

— Не бойся. Ты слишком перенервничала и устала, пройдет какое-то время, прежде чем ты окончательно успокоишься.

И Антонио начал усердно ополаскивать волосы в ручье, не позволяя себе растягивать удовольствие, какое он получал от тяжелой массы густых шелковистых прядей.

Мокрые и блестящие, они напоминали цветом дорогой соболиный мех с золотыми искрами. Любопытно, подумал вдруг Антонио, как выглядит эта роскошная грива, когда в ней играют солнечные лучи? Начнет отливать красным деревом или более густым темным оттенком, походящим на корицу? Или волосы станут прямыми и непослушными, как у него, или же мягкими и волнистыми?

Усилием воли Антонио снова остановил поток вопросов и, взяв полотенце, принялся осторожно вытирать голову.

— Спасибо, справлюсь сама. — Натали испытывала чувство неловкости, поневоле заставив мужчину заниматься несвойственным ему делом. — Я помню, ты приехал сюда насладиться покоем и одиночеством, а тебе приходится осваивать парикмахерское искусство. Прости, я действительно не хотела усложнять тебе жизнь.

Антонио послушно вытер руки.

— Ну что ж, раз сеньора не нуждается в моей помощи, я удаляюсь. Подожду тебя на берегу. Кстати, ты любишь моллюсков?

— Да, я просто обожаю их в любом виде!

— Как насчет супа из моллюсков и сырых устриц на холодную закуску?

— Раз, два, три… Продано! — скороговоркой выпалила Натали, вытираясь махровым полотенцем.

Но тут неожиданно оступилась и чуть не упала в ручей.

— Помогите! — раздался жалобный голос.

— Конечно, помогу. Я полагал, что ты предпочитаешь закончить водные процедуры самостоятельно.

Натали не видела его лица, но по интонации поняла, что Гандерас улыбается. Полотенце снова оказалось в его руках. На смену ему пришла расческа, выглядевшая игрушечной в больших сильных пальцах.

Пока Антонио занимался ею, Натали стояла неподвижно, не переставая удивляться тому, что он возится с ее волосами с такой тщательностью и терпением, на которые способна не всякая женщина.

— Сеньора не желает, чтобы ей заплели косу?

— О нет! Иначе волосы никогда не высохнут. Лучше их отрезать. Проблем сразу станет меньше.

— Я категорически против. А может, сеньора предпочитает, чтобы волосы высушили феном?

— Конечно-конечно! А раз на то пошло, то будьте добры, сделайте мне и маникюр.

— Увы, но лака для ногтей в нашем фирменном салоне нет. Алисия им никогда не пользовалась. — Когда Антонио произнес имя женщины, которая, видимо, очень дорога ему, в его голосе снова зазвучала грусть.

Кто же она, эта загадочная Алисия? — прикидывала Натали. Может, первая любовь, которая обычно оказывается неудачной? Или такая же случайная гостья, покинувшая гостеприимную яхту? Простившаяся с ее хозяином навсегда, она оставила в его сердце сладко-горькие воспоминания? И в честь таинственной Алисии Гандерас назвал судно ее именем? Натали очень хотелось узнать поподробнее об этой женщине, но она молчала. Если у Антонио появится желание, он сам начнет разговор. Крайне бестактно подталкивать его, задавать нескромные вопросы — женат ли он на ней, или они просто встречаются? Любят ли друг друга? И так далее.