Урод - [7]

Семьдесят пять. Сдерживаясь, чтобы не побежать, как крыса, утащившая в зубах кусок пирога со стола, зайти за темную тушу коммерческого ларька.

Девяносто шесть. Просунуть голову в петлю ожерелья – Милорада сказала, что это скроет его от взора магов, да и челам отведет глаза. Дернуть за хвостик застежки. Нажать на крыло небольшой птички, выглядевшей, как потрепанная кошачья игрушка – это сделает незаметными все следы магического действа вокруг него.

И бегом – сквозь все оттенки желтого, присущие осенней Москве. Бегом. Стараясь не наткнуться на внимательных, как мухи на куче отбросов, полицейских – на потрепанном мотоцикле – на северо‑восток. Туда, где вольготно расположилась зеленая клякса на техногенном теле большого города. Лосиный остров. Полено остановился на секунду – отдышаться и всосать бутылочку виски – сейчас ему нужно было освежить мозги. Кажется, все складывалось удачно. Урод дисциплинированно прятался под пологом в коляске. Представители полиции в упор не замечали его, даже тогда, когда он нарочно превысил скорость, проверяя надежность амулета Милорады. Он не врезался ни в одну чужую машину. Мотоцикл не заносило и не вело на тщательно расчищенных от палых листьев шоссе. И Полено уверился в том, что судьба сегодня расположена помогать ему.

* * *

Дима Квашнов по прозвищу Гусь очень любил деньги. Из‑за этого не самого полезного для наемника качества он и не входил в десятку лучших. Но, если наниматели за работу платили щедро, Гусь даже не думал интересоваться ненужными подробностями. И все еще был жив, а это немало значило в мире, полном бандитов, полиции и недоступной челу магии. За небрезгливость Велимир и выбрал в исполнители плана Милонеги этого жадного и удачливого авантюриста.

Гусь уверенно вел машину в потоке, ни на минуту не теряя из вида свою цель – низкорослого лысого байкера на мотоцикле с коляской. С Красными Шапками наемник был знаком уже давно и прекрасно знал, что эти идиоты не представляют собой никакой проблемы для хорошо подготовленного чела. За спиной будущего ограбленного болтался невзрачный кожаный рюкзак, который и следовало забрать для передачи нанявшим Гуся людам. Наемник уже подумывал прижать мотоцикл к обочине и тем заставить жертву остановиться, когда глупый байкер затормозил сам. Вынув из кармана косухи початую бутылку виски, Красная Шапка с наслаждением присосался к любимому напитку. Квашнов улыбнулся и аккуратно въехал на свободный пятачок между чьим‑то джипом и мотоциклом. Активизировав вложенный в артефакт «морок», так, чтобы люди вокруг не увидели ничего необычного, наемник вышел из машины. В его правом кармане ждала своего часа непритязательная красная зажигалка, которая должна была извлечь из памяти вонючего коротышки последние пару недель.

Опустошенная, наконец, бутылка упала на мостовую. Красная Шапка с кряканьем вытер губы и положил руки на вилку руля. Квашнов поморщился от мощной волны запаха и неуловимым движением накинул толстый шелковый шнур на шею жертвы. Недомерок вскинул руки к горлу и закашлялся. Потом захрипел. В отсутствии физической силы Диму не мог упрекнуть никто – два раза в неделю наемник ходил тягать штангу в закрытый спортивный клуб на Таганке. Он затянул шнур посильнее, заботясь только о том, чтобы не убить свою жертву – об этом в контракте говорилось особо.

В этот момент из‑под полога, небрежно прикрывавшего коляску мотоцикла, выскочила крупная черная собака и молча бросилась на душителя. Гусь растерялся. О наличии собаки его не предупреждали. Пес, по‑прежнему не издавая ни звука, молниеносно подпрыгнул и вцепился Квашнову в правую руку. Хрустнула кость. Наемник закричал от неожиданной боли, выпустил из рук шнур и, неповрежденной рукой вытащив из‑за поясного ремня нож, ударил мерзкую собаку в живот. А потом еще раз – по оскаленной морде, выбив глаз. Собака взвизгнула жалобно и упала.

Гусь повернулся к слегка оклемавшемуся хозяину дьявольской бестии и рукояткой ножа приложил его точно между глаз. В этой точке череп Красных Шапок был уязвимее всего. Теоретически. Недомерок озадаченно потер лоб и, неуловимым движением выдернув ятаган из кривых ножен, отблагодарил нападающего по голове. Полено не любил убивать, но ятаган всегда носил с собой на случай непредвиденной ситуации.

Больше Квашнов не увидел уже ничего.

Воровато оглянувшись, Полено запихнул убитого в открытую машину и захлопнул дверь. От мотоцикла донеслось еле слышное поскуливание.

Из рассеченного наискосок лба сочилась кровь. Кажется, еще был сломан нос, но нос настырному байкеру ломали так часто, что он не мог даже вспомнить, какова была его родная форма. Коротышка машинально стер с лица соленые капли и подошел к раненому товарищу. Урод, как показалось ему, смотрел на него уцелевшим глазом с укоризной и беспокойством. Лапы собаки нервно подергивались, как будто пес все еще собирался бежать мстить обидчику хозяина. Но распоротое пузо не позволяло ему вскочить.

– Ты, мля, Урод, не бойся за меня, – тихо сказал Полено. – Я доберусь. Никакие козлы меня не остановят.

Он присел на корточки рядом с псом и осторожно поднял его на руки. Неподалеку от проезжей части виднелся треугольник газона с почти вытоптанной желтой травой и жалкими, искривленными кустами сирени. Туда‑то Красная Шапка и перенес четвероногого партнера. Отчего‑то ему казалось, что здесь Уроду легче будет ожидать отправки в свой собачий рай. Времени у добровольного курьера оставалось в обрез – через час он должен был быть на Лосином острове. Рядом с Милорадой. Он обещал не опаздывать.