Ураган. Книга 1. Потерянный рай - [11]

Северное море повлекло за собой Персидский залив, Иран, Малайзию, Нигерию, Уругвай, ЮАР – целую корону стран, жемчужиной которой был Иран с его громадным потенциалом, высокой рентабельностью, с самыми тесными связями в высшем эшелоне власти, при дворе, который, как уверяли его их иранские партнеры, сохранит достаточную долю былого влияния даже теперь, когда шах свергнут.

– Энди, – сказал ему вчера генерал Джавада, старший партнер, обосновавшийся в Лондоне, – не тревожься понапрасну. Один из наших партнеров приходится родственником Бахтияру, и на всякий случай у нас есть контакты на самом высоком уровне в ближайшем окружении Хомейни. Конечно, новая эра окажется дороже минувшей…

Гэваллан улыбнулся. Ничего, что расходы вырастут и что с каждым годом партнеры становятся чуть-чуть жаднее; того, что остается, более чем достаточно, чтобы Иран оставался нашим флагманом, если, конечно, страна быстро вернется к нормальной жизни. Ставка, которую сделал Иэн, тысячекратно оправдала себя для Благородного Дома; жаль, что он ушел так рано, хотя, с другой стороны, он тащил «Струанз» на своих плечах десять лет. Этого срока хватило бы любому, даже мне. Линбар прав, когда говорит, что я хочу получить этот срок. Если он не достанется мне, клянусь Богом, он достанется Скоту! А тем временем – вперед и вверх. Вертолеты Х63 поставят нас далеко впереди «Импириэл» и «Герни» и сделают нас крупнейшей компанией по лизингу вертолетов в мире.

– Через пару лет, Лиз, мы всех перерастем, – с полной уверенностью сказал он. – Х63 – это просто супер! Мак будет вне себя от радости, когда я расскажу ему.

– Да, – ответила она и положила трубку. – Извини, Энди, линия по-прежнему занята. Нас известят сразу же, как только установят связь. Ты сообщил тайбаню все остальные хорошие новости?

– Момент был не очень подходящий, ну и ладно. – (Они оба рассмеялись.) – Приберегу их для заседания совета директоров.

Старые корабельные часы на бюро начали отбивать шесть часов. Гэваллан протянул руку и включил многодиапазонное радио, стоявшее на шкафу для папок с документами позади него. Раздался звон Биг-Бена, отмерявшего полный час…

Тегеран. Квартира Мак-Ивера. Звон последнего удара замер, сигнал был очень слабым, едва пробивался сквозь треск радиопомех. «В эфире международная служба Би-би-си, Гринвичское среднее время семнадцать часов…» Пять часов вечера в Лондоне означали половину девятого по местному иранскому времени.

Находившиеся в комнате мужчины автоматически взглянули на часы. Женщина просто пригубила свою водку с мартини. Все трое сгрудились вокруг большого коротковолнового переносного радиоприемника, сигнал которого был слабым и сопровождался громким треском. За стенами квартиры стояла темная ночь. Издалека донеслась автоматная очередь. Никто не обратил на нее внимания. Женщина в ожидании сделала еще глоток. В квартире было холодно, центральное отопление отключили еще несколько недель назад. Единственным источником тепла теперь служил маленький электрический камин, который, как и потускневшие электрические лампочки, работал вполсилы.

«…девятнадцать тридцать по Гринвичу мы транслируем специальное сообщение о ситуации в Иране от нашего собственного корреспондента…»

– Хорошо, – пробормотала она, и все кивнули.

В пятьдесят один она выглядела моложе своего возраста: привлекательное лицо с голубыми глазами в обрамлении светлых волос, подтянутая фигура, очки в темной оправе. Гиневра Мак-Ивер, для близких – просто Дженни.

«…но сначала краткий обзор мировых новостей: в Британии девятнадцать тысяч рабочих бирмингемского завода „Бритиш Лейланд“, крупнейшей автомобильной компании страны, вновь объявили забастовку, требуя повышения зарплаты: профсоюзные переговорщики, представляющие работников госсектора, достигли соглашения о повышении зарплаты на шестнадцать процентов, хотя лейбористское правительство премьер-министра Каллагана хочет сохранить эту цифру на уровне восьми и восьми десятых процента; королева Елизавета вылетает в понедельник в Кувейт, чтобы начать свой трехнедельный визит в страны Персидского залива; в Вашингтоне прези…»

Сигнал пропал совершенно. Тот из двух мужчин, что был повыше ростом, чертыхнулся.

– Терпение, Чарли, – мягко сказала она. – Сигнал вернется.

– Да, Дженни, ты права, – ответил Чарли Петтикин.

Вдалеке протрещала еще одна автоматная очередь.

– Немного рискованно посылать королеву в Кувейт сейчас, разве нет? – заметила Дженни. Кувейт был невероятно богатым эмиратом по ту сторону Персидского залива, соседствующим с Саудовской Аравией и Ираком. – Довольно глупая затея в такое время, а?

– Чертовски глупая! Наше дурацкое правительство засунуло голову себе в задницу по самые плечи, – проворчал Дункан Мак-Ивер, ее муж. – До самого, черт их возьми, Абердина!

– Это получится довольно глубоко, Дункан, – рассмеялась она.

– По мне, так можно было бы и поглубже, Джен! – Мак-Ивер был плотным мужчиной пятидесяти восьми лет, с лохматыми седыми волосами и телосложением боксера. – Каллаган – полный тупица, а уж… – Он замолчал, заслышав глухой металлический лязг тяжелой военной техники, проходившей по улице.