Ураган - [39]

— В таком случае мой отдел начнет расспрашивать сотрудников безопасности морской фермы о методах расследования и предлагать направления работы. Если мы собираемся выдвинуть полезные идеи, то нуждаемся во всей возможной информации. Поэтому я хочу, чтобы следующие двадцать четыре часа ты провела, выслушивая последние сплетни об инцидентах на ферме.

Джунипер кивнула.

— Будучи в травматическом центре, я уже звонила друзьям и собирала информацию, но смогу выяснить больше, поговорив с людьми лично.

Лукас поднял бровь.

— Ты уже собирала информацию? Зачем?

— Работники безопасности морской фермы ничего не добились, и я думала попытаться что-то сделать самой. Но работать с вами даже лучше.

Какое-то время мы ехали в молчании, затем Адика кашлянул.

— Нам скоро спрыгивать с ленты, сэр. Разумнее мне понести Джунипер. Она явно не привыкла пересаживаться с одной ленты на другую и может легко ударить поврежденную руку при падении.

Джунипер подозрительно изучила его.

— Проблема в том, что несущий меня человек может так же легко задеть мою руку.

Илай повернулся к ней.

— Я могу тебя понести, Джунипер. Меня зовут Илай. Несколько месяцев назад я серьезно поранил ногу и понимаю, насколько важно быть аккуратным с твоей рукой.

— О. — Джунипер с тревогой взглянула на друга по несчастью. — Твоя нога уже излечилась?

Илай поморщился.

— Мне нужна еще одна операция, чтобы удалить пластины.

— Доктора восстановили мою левую руку, как могли, — сказала Джунипер. — Но кости были раздроблены, а мышцы так повреждены, что никогда не смогут работать нормально. Поэтому мне решили сделать экзоскелет.

И указала на черные ленты вокруг левой руки.

— Как только она заживет, мне должны поставить приспособление, сочетаемое с экзоскелетом, чтобы усилить работу мышц. Врачи говорили, это поможет лучше владеть рукой, но все равно останутся вещи, которые я не смогу делать. Это особенно сложно, поскольку я левша.

Я скривилась, а Илай сочувственно хмыкнул.

— Буду рада, если ты снесешь меня с ленты, Илай, — добавила Джунипер.

Тот встал справа и поднял ее на руки. Мы перешли на среднюю, а потом и медленную ленту и сошли с нее в коридоре перед какими-то двойными дверьми.

Илай вновь опустил Джунипер.

— Спасибо. — Та указала на знак у двери, гласящий, что это закрытая территория обороны улья. — Ты не сможешь зайти со мной внутрь, и я бы хотела попрощаться сейчас.

— У нас есть разрешение войти с тобой в самолетный ангар, — ответил Лукас.

— Я уверена, что вы имеете на это право, — сказала Джунипер. — Но под знаком горит красный свет. В самолетном ангаре морской фермы используется та же световая система, и я знаю: красные огни означают, что двери открыты. Вам не захочется видеть Внешку, так что лучше оставайтесь здесь.

— С твоей стороны очень мило нас предупредить, Джунипер, — заметил Лукас. — Но я был во Внешке, как и все остальные из группы.

— Правда? — Сказанное поразило Джунипер больше, чем все слова о значимости Лукаса. — Я не понимала, что вы все — зрячие кроты.

— Не могла бы ты объяснить нам термин «кроты»? — попросил Лукас.

— Это маленькие зверьки, живущие под землей.

— А, — понял Лукас. — Улей находится под землей, и это превращает нас в кротов.

— Ну, нет, я не называла вас кротами, — быстро ответила Джунипер. — Это грубо. Я сказала, что вы зрячие кроты, а это уважительное прозвище.

— Рад это слышать, — сказал Лукас. — Можешь объяснить мне другой термин? Ты раньше упомянула о вложенном статусе. Что именно это значит?

Джунипер заметно сконфузилась, словно не понимала, зачем Лукасу нужно объяснение.

— Ну, если люди в восемнадцать лет решают пройти лотерею, то получают импринтинг.

Последовало пораженное молчание.

— Не могла бы ты повторить? — попросил Лукас.

— Если люди в восемнадцать лет решают пройти лотерею, то получают импринтинг. — Джунипер встревоженно взглянула на собеседника. — Профессиональный импринтинг дает им вложенный статус и официальный пост на морской ферме.

— Понятно, — напряженно ответил Лукас. — То есть люди на ферме могут решать, проходить ли им лотерею?

— Конечно.

Я была слишком потрясена, чтобы говорить. Я выросла, зная, что избежать лотереи невозможно. Как бы ни нервничала из-за тестов, как бы ни тревожилась о результатах, как бы ни боялась импринтинга, в восемнадцать лет я вступила в лотерею, поскольку она неотвратима. Новость, что люди на морской ферме могли просто решить этого не делать, ошеломляла.

— Что происходит с теми, кто не проходит лотерею? — поинтересовался Лукас.

— Большинство из них заканчивают обучение и получают какие-то полезные навыки, — ответила Джунипер. — Они не могут занимать официальные посты, поэтому вынуждены браться за случайные работы, чтобы иметь возможность оплачивать жилье и еду.

Мгновение Лукас молчал.

— Учитывая преимущества вложенного статуса, почему люди решают не проходить лотерею?

Джунипер заговорила с осторожной вежливостью, словно объясняя очевидное.

— По двум причинам. Первое, люди предпочитают сами принимать решения в жизни, а не вручать свою свободу автоматической системе, а второе… — Она поколебалась. — Каждый год родители провожают самолеты, уносящие их восемнадцатилетних сыновей и дочерей в улей. Каждый год лотерея решает, что некоторые из этих восемнадцатилеток никогда не вернутся на ферму. Они всю жизнь будут работать на улей, а на их место пришлют кучку чужаков. Возможно, для тебя не проблема провести свою жизнь в улье, но я не смогла бы этого вынести.