Ура, Хрустальная Корона! - [29]
Радостно убедились, что ошиблись в подсчёте бочек. Ошиблись даже самые безнадежные оптимисты - бочки стояли в два ряда, и второй ряд не был виден с улицы, от ограды.
Нетерпение охватило гостей в парке.
Нетерпение охватило гостей во дворце.
Именитые гости столпились в бальном зале, обеденный зал пустовал - по традиции бал начинался Королевским вальсом, и все ждали выхода короля.
Появился Морон, и голос его прозвучал в тишине, вдруг охватившей зал, не хуже, чем у Тандера на плацу:
- Их Величества король Фирсофф Раттанарский и королева Магда! Маэстро, вальс!
В распахнутые Мороном двери вошли, под музыку Королевского вальса, Фирсофф и Магда.
Вокруг головы Фирсоффа мерцала, то проявляясь, то снова исчезая, Хрустальная Корона. Она сверкала драгоценными камнями, и в её блеске украшения, которыми обвешалась раттанарская знать, казались блеклыми стекляшками.
Приветствуя столпившихся у стен зала гостей, король с королевой прошли в центр человеческого кольца и…
…раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
Первый зимний бал начался.
После Королевского вальса каждый веселился, как мог и умел.
Фирсофф и Магда набросили шубы - им предстояло танцевать ещё один вальс, для народа в парке - там тоже ждали.
В подобных выходах охрана никогда их не сопровождала.
- Ваше Величество, наденьте кольчугу, - тихо посоветовал королю Паджеро. Он волновался больше обычного.
- Королева не может надеть кольчугу на бальное платье, я тоже не стану, - так же тихо ответил ему Фирсофф, - Капитан, позаботьтесь о безопасности Её Величества. О себе я сам позабочусь.
Вышли в парк, в неистовые вопли толпы.
Мерцание Короны здесь, в толпе, ложилось радужными отсветами на восхищённые лица, отражаясь в наплывающих на глаза слезах умиления.
Паджеро шёл чуть сзади королевской четы, ближе к королеве, досадуя, что ему не видно лица Фирсоффа: король первым почувствует опасность, если она есть - Корона не подпускает к королю врагов не замеченными, улавливая страх и ненависть среди множества человеческих чувств и эмоций.
Капитан нашёл глазами Джаллона - это тоже была обязанностью менялы: безопасность короля на народных гуляниях.
Джаллон кивнул: мы здесь, мы смотрим. Его люди, незаметно для окружающих, следовали вокруг, аккуратно оттирая от королевских особ слишком нахальных зрителей. После случая с прорицателем все были особенно внимательны: шило в толчее - очень опасное оружие.
Спина Фирсоффа заметно напряглась, и он чуть замедлил шаг. Паджеро сбоку, опередив королеву, сумел перехватить взгляд короля, направленный на пробирающегося вперёд человека.
"Этот", - показал он глазами Джаллону.
Человек потянул из кармана что-то, блеснувшее в свете фонаря, и замер, зажатый со всех сторон людьми Джаллона, и с ними затерялся где-то в людском водовороте.
Сделали всё быстро и ловко - не заметили ни в толпе, ни королева.
Только Фирсофф улыбнулся, расслабившись: " Молодец, Паджеро, ничего не упускает".
Помост для танцев. Фирсофф и Магда - в центре. Музыка уличных музыкантов не так стройна, как у королевского оркестра, но вальс хорошо узнаваем:
…раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
Паджеро в первой ряду у помоста. Рядом - Джаллон и его люди.
…раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
Министр Демад веселился за столом. Его толстые губы лоснились от гусиного жира - он только что закончил с гусиной ногой и теперь смаковал пенантарское красное.
- Вы почему не танцуете, господин министр? - возле него стояла дама Сальва, самая озорная, после Огасты, фрейлина королевы, - Вас, разве, не ознакомили с последним королевским указом: не кормить тех, кто не танцует?
- Как же, как же, читал, милая девушка, - Демад сделал большой глоток и, отставив кубок, потянулся к паштету, - Там есть маленькое примечание: этот указ не касается умирающих с голода, а я, как видите, на последней стадии истощения.
- Первый раз вижу такого толстого истощённого.
- Это верно, до такой степени я истощён впервые.
- Оставьте его, прелестница, он не отойдёт от стола, пока не наестся, а, значит, не отойдёт. Пригласите лучше меня, - возле Сальвы стоял молодой человек двадцати, с небольшим, лет и приветливо улыбался, - Я не предпочту вам ни паштет, ни пенантарское. Позвольте представиться: баронет Яктук, к вашим услугам.
- Вы сын советника Яктука? - Демад оставил попытки дотянуться до паштета и взял себе бараньих рёбрышек, - Вас невозможно заподозрить в учтивости и почтении к старикам.
- Напротив, господин министр, я только что вернулся из Пенантара, вино которого вам так пришлось по вкусу. Там меня прозвали "неженкой" за излишнюю учтивость и почтительность.
- Тогда, будьте так добры, примените и здесь ваши качества, и дайте отдохнуть старому человеку, забрав с собой эту пигалицу - внучку советника Лонтира.
- Так вы - дама Сальва?! Тогда - я! - приглашаю вас на танец: не желаю ждать, пока это сделает кто-нибудь другой.
- Я поспорила, что вытащу из-за стола министра Демада, и из-за вас могу проиграть спор.
- На что вы спорили?
- Я должна поцеловать первого попавшегося офицера.
- Тогда целуйте меня - я только что с отличием окончил офицерскую школу в Пенантаре и имею патент лейтенанта.
Зима — время для ведения войны не очень благоприятное. К тяготам военной жизни добавляются вполне природные трудности: снегопады и морозы. Что делать королю, призванному для войны, холодной снежной зимой? Сидеть у печки в ожидании лета? Развлекаться? Балами, например, или пирушками? Или — охотой, зимней охотой? Читаем четвёртую книгу из серии «Мир Соргона».
Перед Вами третья книга из серии «Мир Соргона». Но это ещё — не финал. Жизнь продолжается, господа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.