Упрямое время - [8]

– Гена, это ты? – хозяйка сразу же подала голос с кухни.

– Я, тётя Таня, – помедлив, ответил. «Другой я» не отзывался, значит, повезло, на работе он, как и положено в понедельник.

– Тебя сегодня участковый спрашивал.

– Чего хотел?

– Не знаю. Сказал, чтобы ты к нему зашёл. Обязательно.

– Зайду.

Я прошёл к себе в комнату. Быстренько переоделся в парадное: брюки, рубашка, пиджак. Подумал и вытащил из шкафа сумку, бросил в неё свитер, две смены белья. Собственно, вся моя одежда, более-менее приличная. В сумку же последовали бритвенный станок, зубная щётка, паста, полотенце. Паспорт и деньги – в этом времени я недавно зарплату получил, растратить не успел – спрятал в боковой карман. Всё, кажется?

Вдруг кольнуло раскаяние – что же я самого себя граблю? Тут же отогнал эту глупую мысль. Никого я не граблю. Мои это деньги, заработанные. И вещи все мои.

Хозяйка перехватила меня у входной двери.

– А куда это ты вырядился?

– Нужно, тётя Таня, нужно.

Она смотрела на меня с сомнением.

– Так зачем тебя участковый-то ищет? Ты натворил чего?

– Ничего я не натворил. Участкового работа такая – бдеть.

– Гена, ты смотри, не подведи меня. Я же тебя пожалела, приютила.

– Да я знаю, знаю. Спасибо, тётя Таня.

Хотел пройти, но она уцепилась в рукав.

– Гена, а давай мы за август рассчитаемся.

Я опешил от такого предложения.

– Как за август? Десять дней же до августа?

– А ты наперёд заплати. Ты же съезжать не собираешься?

Она заглядывала мне в лицо, словно удостовериться хотела в своих подозрениях. Я отвернулся.

– Тётя Таня, следующую зарплату дадут, тогда и заплачу. Мы же с вами так договаривались.

– Да, но…

Дослушивать я не стал, высвободился из её пальцев и улизнул. Надо же, «приютила»! Ещё одна благодетельница.

Уже внизу я подумал об участковом. Не к добру он приходил, от ментов всегда одни неприятности. Потом вспомнил – я же сейчас в июле. А на самом деле август минул, и ничего не случилось. Не помню даже, чтобы хозяйка мне о том визите говорила… А, проехали!

План путешествия я составил, ещё когда домой шёл. Прежде всего следовало найти место, откуда в прошлое отправляться можно без свидетелей. И там же отсидеться, пока Радиков «спидометр» кванты назад откручивает. Шастать в сером киселе мне больше не хотелось, от одного воспоминания тошнота к горлу подкатывала.

Лучшим вариантом казались заброшенные садовые участки. Знал я одно такое местечко, можно сказать, в самом городе, от автобусной остановки ходьбы минут тридцать-сорок. Место укромное и тихое. Конечно, бомжи там рыскали, «металлисты», наркуши всякие. Но встречи с этими я не опасался. Вероятность пересечься со случайными гостями «дач» была ничтожна.

Как долго будет длиться путешествие, рассчитать я не мог. Прикинул, что если браслет два месяца за один раз отлистывает, то вся дорога у меня от силы неделю займёт. Это с учётом, что отдыхать нужно будет между прыжками.

Недельное путешествие подразумевало необходимость не только отдыхать, но и питаться. Потому, перед тем, как отправляться на «точку», я заглянул в супермаркет. Запасся провиантом, калорийным, непортящимся. И занимающим немного объёма – чтобы запихать в сумку, а сумку прижать к пузу, когда «хронометр» врубаешь. За едой ничто не мешало ходить и во время остановок, но тратить каждый раз полтора-два часа на это мне не хотелось.

После похода в супермаркет сумка раздулась, что твой аэростат. Ещё и не поместилось всё, пакет пришлось взять. Я шёл и мысленно подсчитывал остаток денег в кармане. По всему выходило, что половину моей заначки супермаркет сожрал. Ну и бог с ним, крупных растрат больше не предвиделось.

На парня, что-то бубнящего в мобилу, внимания я не обратил. Никакого. Брёл он не спеша, вразвалочку, так что я легко обогнал его. И услышал:

– Эй, мужик. Мужик!

Говорил парень в полголоса, потому я совершенно уверен был, что это продолжение его телефонного разговора, ко мне никакого отношения не имеющего.

– Мужик в пиджаке! Ты чё, не слышишь?

А вот это мне не понравилось. Мужиком в пиджаке на девяносто девять процентов был я. Пришлось обернуться.

– Ты со мной разговариваешь?

– С кем же ещё?

Парень и не парень был даже, так, шкет лет семнадцати-восемнадцати. Не из мажоров – мобила дешёвая, к тому же старая, а то и бэушная. Я примерно такую прикупить со следующей зарплаты планировал. Теперь не судьба.

– И что тебе надо?

– Денег дай. Пятёрку.

Побирается, что ли? Понимаю, когда пацанята деньги клянчат, но этот уже взрослый, заработать вполне способен. Руки не поотсыхали, вроде? Может, но не хочет. И просит нагло. Не просит, требует.

Я молча отвернулся, пошёл к остановке. Но шкет отставать не собирался.

– Мужик, ну дай денег! Тебе чё, жалко?

Это нытьё за спиной начало меня раздражать.

– Чего ты ко мне привязался?

– Я ж говорю, денег дай. Мне в центр съездить надо.

– Надо, так садись в автобус и едь.

– Мужик, ты чё, дурак? Кто ж меня без денег повезёт?

Вот теперь он меня достал. Всякий молокосос обзывать начнёт?!

– Отвали, не дам я тебе денег. У других проси.

Чётко и ясно сказал, без грубостей, без оскорблений. Любой нормальный человек поймёт, что разговор закончен. Шкет не понял.