Упреждающий удар - [34]
Около Воробьевых гор место узкое - множество лодок держат казанские татары... Вон, великокняжеский боярин Андрей Андреевич говорит, что не так страшно то, что несколько ушкуев, лодок потопят, подожгут, а то, что могут задержать нас; тогда мы большую воду упустим, да и татарские скоровестники раньше нас прибудут в Сарай - тогда не будем иметь превосходство - внезапность: успеют они приготовиться - из Степи пригонят, встретят нас... Мы должны быстро и незаметно пройти до Сарая - и так быстро, как никто еще не плавал по Волге...
Воевода долго говорил. Разошлись, когда снова заматовело-побелело небо и запоздавшая, теперь ненужная луна показала из-за леса свой бледный лик; погасли звезды...
Так и не уснул в ту ночь Константин Юрьев, лежа в темноте на узкой - из двух сосновых досок - полате, пристроенной одним концом к просмоленному, проконопаченному борту. Ворочался, вздыхал в темноте - было душно, пахло смолой и паклей; тут еще Андрей Воронцов... - только сегодня улыбнулся - начал оживать...
Не ушли с души заботы вчерашнего долгого дня, а его уже охватывало волнение за завтрашний день, за исход предстоящего великого дела.. Поплыли воспоминания: прощание с женой; жгли сердце ее маслянисто-темные, блестящие от слез, отчаянно-тоскливые - до боли родные глазки Ульяны... Он вновь ощутил на щеках поцелуй маленького горячего ротика Юрика... "Увидимся ли!.."
Вспомнил прощание с народом на неотремонтированных занавоженных улицах Хлынова, мокрые - в слезах - но прекрасные светлые лица русских женщин, скорбные, угрюмо-возбужденные лица редких мужчин и стариков; веселых озорных мальчишек; блеск серебра, золота на иконах, шелест хоругвий над толпой, молитвы, заклинания, редко - вой и плач прощавшихся со своими мужьями, братьями женок, и, все перекрывая, висел над людьми колокольный звон...
"Эх, не успел настил на улицах перебрать - сгниют заготовленные еловые плахи... - вздохнул воевода и снова перевернулся на другой бок. - Случись что со мной, с Егором, жена ведь не подымет!.. И зять не поможет: бояре - "друзья" мои - постараются отобрать даденные на кормление село и деревеньки... Нет! Нельзя погибать! Не ради себя живу - без меня, без защиты моей дети, внуки тоже погибнут, Уля по миру пойдет!.."
Вспомнилось, как первый раз увидел ее - жену своего друга сотенного Михаила, спасшего его в бою от смерти. Уля тогда с первенцем Егором ходила. Не такой красивой показалась, хотя и понравилась - ему всегда нравились черноглазые, черноликие женщины...
Потом крестины - так стал крестным отцом Егорки, а затем заменил и отца...
...Не спалось, душно. Прислушался: шлепание малой волны по борту, приглушенные шаги сторожей на палубе, меряющих короткую ночь.
"Все равно не уснуть... Скоро ведомцы обмочат весла, ветрила вставят" - и, накинув в темноте охабень>50, вылез из избы-каюты, поднялся на палубу, сошел по неубранным на ночь мосткам на берег.
Восток розовел. Свежо, пахло сырой травой, лугами, ивой. Он пошел вниз по реке, где стояли ушкуи и лодки, - ведомцы почивали в них.
Мягко ступая в кожаных сапогах без каблуков по росной короткой - будто стриженой - траве, шагал вдоль спящих рядов воев, и вдруг ему так захотелось посмотреть на своего Егорку!... Константин Юрьев понял, что он давно хочет это сделать. "Может, последний раз вижу... - и тут же перекрестился: - Что я говорю - чур, чур меня!.. Господи, не допусти - пусть лучше я..."
Воевода остановился, вдыхал предрассветный воздух, внюхивался в запахи родной земли, прислушался к тишине, осмотрелся.
Природа отдыхала, дремала. Спали и вои-сторожа около потухающих костров. "Вот ведь каков мужик - ни тебе тревог, ни забот! Спокоен... Мне бы так" - подумал, осерчав на них, Константин Юрьев (он не знал, что они тоже ночь не спали - говорили, прощались друг с другом, со своей землей, молились - только вот утром все как-то разом уснули).
Сына - десятного ватамана - нашел около бородатого, спавшего с широко открытым ртом мужика.
Вглядываясь в небольшое, худощавое, свернувшееся калачиком тело Егора, Константин Юрьев неожиданно впервые заметил, что сын похож на своего дядю - Игоря Голубова. Снова - который раз - удивился, подумал: почему он Егорку любит какой-то особой любовью, - какой? - не мог понять, но чувствовал, что любит не меньше родных детей и к тому же жалеет его очень: может, оттого, что сам сиротой был?.. Или оттого, что похож он на мать; а ее, жену, вынесшую в своем чреве его ребенков и ставшую самой близкой, единокровной, Константин Юрьев любил: сильно, по-мужски...
Прошло три дня, как вышли в боевой поход.
Константин Юрьев с непокрытой головой стоял на палубе, на носу ушкуя, держась за гриву медведя, вырезанного из белотелой осины.
Всходило солнце. Молочно-розовый туман, поднимавшийся над рекой, не давал пробиться солнечным лучам к парящей темной, мутной воде.
Тяжело. По ночам воевода спал урывками, выбился из сил; дрожали ноги; сомнения, временами неуверенность, терзали душу: как ни старался - пока все не ладится, а ведь начало - всему голова...
Чуть отъехали, расшатали веслами корпуса построенных зимой из сырых досок лодок, ушкуев - пошла течь. На ходу приходится конопатить, вычерпывать воду.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Существует предание, что якобы незадолго до Октябрьской революции в Москве, вернее, в ближнем Подмосковье, в селе Измайлове, объявился молоденький юродивый Христа ради, который называл себя Студентом Прохладных Вод».
«Тут-то племяннице Вере и пришла в голову остроумная мысль вполне национального образца, которая не пришла бы ни в какую голову, кроме русской, а именно: решено было, что Ольга просидит какое-то время в платяном шкафу, подаренном ей на двадцатилетие ее сценической деятельности, пока недоразумение не развеется…».
А вы когда-нибудь слышали о северокорейских белых собаках Пхунсанкэ? Или о том, как устроен северокорейский общепит и что там подают? А о том, каков быт простых северокорейских товарищей? Действия разворачиваются на северо-востоке Северной Кореи в приморском городе Расон. В книге рассказывается о том, как страна "переживала" отголоски мировой пандемии, откуда в Расоне появились россияне и о взгляде дальневосточницы, прожившей почти три года в Северной Корее, на эту страну изнутри.
Герои книги Николая Димчевского — наши современники, люди старшего и среднего поколения, характеры сильные, самобытные, их жизнь пронизана глубоким драматизмом. Главный герой повести «Дед» — пожилой сельский фельдшер. Это поистине мастер на все руки — он и плотник, и столяр, и пасечник, и человек сложной и трагической судьбы, прекрасный специалист в своем лекарском деле. Повесть «Только не забудь» — о войне, о последних ее двух годах. Тяжелая тыловая жизнь показана глазами юноши-школьника, так и не сумевшего вырваться на фронт, куда он, как и многие его сверстники, стремился.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
1995-й, Гавайи. Отправившись с родителями кататься на яхте, семилетний Ноа Флорес падает за борт. Когда поверхность воды вспенивается от акульих плавников, все замирают от ужаса — малыш обречен. Но происходит чудо — одна из акул, осторожно держа Ноа в пасти, доставляет его к борту судна. Эта история становится семейной легендой. Семья Ноа, пострадавшая, как и многие жители островов, от краха сахарно-тростниковой промышленности, сочла странное происшествие знаком благосклонности гавайских богов. А позже, когда у мальчика проявились особые способности, родные окончательно в этом уверились.