Упреждающий удар - [31]
Ты остался единым мужем на всех... От того, сможешь ты... от тебя... выживем ли мы... Выживет ли деревня... народ... Все принесли мы в жертву, штобы победить поганых... Нельзя дать вымереть бабам и ребенкам - тогда конец!..
Целуй крест и пред Исусом... поклянись... отцами и дедами... лежащими в Земле нашей святой... русской... што поборешь хворь... што не бросишь баб и ребенков!.. Помоги вспахать, посеять... Выжить и множиться...
Гришка бестолково, растерянно глянул на стоящих вокруг него: все - женщины, дети - с мучительной надеждой и тревогой ждали, что он скажет...
"Смогу ли?! - но взгляд Аннушки, детей просили, умоляли, требовали. - Должен!.. Сделаю деревянную ногу - живут же... Перекопаю землю, нужно будет - и на коленях исползаю, но спахаю!.." Еще раз взглянул на "пузиков-голопузиков", сиротливо прижавшихся к материнскому подолу, - жалость кольнула грудь, шершаво-колючий ком надулся в горле и, прокатываясь там, выцарапал слезу.
- Клянусь!.. - перекрестился Гришка и, наклонившись, поцеловал восьмиконечный крест...
Почувствовал слабость в теле...
Голова у него кружилась, свет стал в глазах меркнуть, затошнило. Он стал падать. "Господи!.. На ребенков бы только не упасть..." - подумал Гришка, успев ухватиться за скамейку, и вместе с ней рухнул, запрокинувшись на спину.
Упреждающий удар русского меча
Лучи заходящего солнца невесомыми красными шелковыми дорожками протянулись с лесисто-гористого правого берега Моломы и легли на покрытую мелкой рябью мутную вешнюю воду, отчего поверхность воды заблестела красной рыбьей чешуей - как отсвет пожарищ; солнечные блики осветили мужественные бородатые лица русских воев, стоящих лицом к воде, напротив своих тяжело осевших боевых ушкуев и лодок.
Здесь, на левом берегу - луговой стороне - реки Моломы, чуть выше ее впадения в Вятку - построился полк для освящения оружия, всеобщего клятвенного моления - выступления в поход...
Не случайно для сбора войск и последнего приготовления было выбрано это место: с востока защищала широкая Вятка, низменный болотисто-луговой лес; с юга и запада окружали воды разлившейся Молоды; с севера - труднопроходимые леса; рядом - ниже по воде - Кокшара.
Обычно отсюда поднимались к Великому Устюгу и Новгородским Двинским землям, поэтому, если вражеские лазутчики обнаружат, то лишь убедятся, что вятчане не собираются, как было воеводой обещано, воевать казанских татар. Ну, а в случае, если попробуют враги пойти на Хлынов, то можно легко выйти и загородить путь... Уже в начале мая к назначенному месту прибыли в основном все войска: с Хлынова, Орлова, Верхней Слободы; поднялась рать с Кокшары.
До сегодняшнего дня воевода с боярином Андреем Воронцовым, Игорем Голубовым сколачивали из разрозненных групп воев десятки, сотни - единое в целом - продуманную в каждом звене боевую машину - вятский полк. Распределялись по ушкуям, лодкам; назначались "кормники", осначи на ушкуях, лодках; пристреливали луки, самострелы; ходили по реке целым полком - учились слушать, исполнять команды, перестраиваться, высаживаться на берег, и вновь построившись в десятки и полусотни, сотни, атаковать противника.
...Константин Юрьев, Андрей Андреевич Воронцов с десятильником Моисеем в сопровождении охранной десятки, несшей и охранявшей огромный стяг с изображением Георгия Победоносца, да семь длинноволосых попов с иконами, в черных клобуках с вышитыми на них спереди белыми крестиками, - спустились с воеводского пятидесятилюдиного ушкуя.
Мягко ступая в кожаных сапогах по журкающей под ногами ярко-зеленой траве, вдыхая с радостью и волнением свежий луговой воздух, шел воевода вдоль выстроенного войска, вглядываясь в сурово-торжественные лица воев, и многих узнавал...
Все хорошо одеты, вооружены, сыты. Начищенные, протертые маслом стальные кольца кольчужных длинных, до колен рубах отдавали синевой. На сотенных, некоторых десятных зеркальцами поблескивали листки пластинчатой брони; тусклой медью отсвечивали в лучах красного солнца железные шапки на головах и стальные наплечники, подлокотники; грозно щетинились узкие жала копий; из наплечных кожаных сумов выставлялись покрытые темным лаком луки и оперенья стрел; у каждого на боку меч или сабля, спереди на поясе - ножи.
Как много сил, средств и времени потрачено, чтобы собрать, вооружить, одеть, снарядить такую рать! И все это для нескольких часов жестокого боя, где, может, все полягут... Жаль, не смог он выковать небольшие корабельные пушки-тюфяки - с ними было бы легче отбиться от неприятеля, высадиться в Сарай-городе.
Отдельно стояли две сотни русских и татары: они во главе с Игорем Голубовым пойдут впереди - ведомцами.
...Воевода остановился, заглянул в глаза одному из татар - перед ним стоял коренастый вой с редкой черной бородкой, с узкими темными глазами, но с русским выражением на лице!.. В чуть прищуренных темно-карих глазах светился ум и всплескивала южная горячность. На миг вспомнились лица и глаза тех татар - врагов... "Какая разница между ними! Они здесь совсем другие - видимо, где ты живешь и за что воюешь, меняет человека... Не прав московский боярин - не от крови зависит, какой ты есть, а от того, за что воюешь..."
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Герои книги Николая Димчевского — наши современники, люди старшего и среднего поколения, характеры сильные, самобытные, их жизнь пронизана глубоким драматизмом. Главный герой повести «Дед» — пожилой сельский фельдшер. Это поистине мастер на все руки — он и плотник, и столяр, и пасечник, и человек сложной и трагической судьбы, прекрасный специалист в своем лекарском деле. Повесть «Только не забудь» — о войне, о последних ее двух годах. Тяжелая тыловая жизнь показана глазами юноши-школьника, так и не сумевшего вырваться на фронт, куда он, как и многие его сверстники, стремился.
Повесть «Винтики эпохи» дала название всей многожанровой книге. Автор вместил в нее правду нескольких поколений (детей войны и их отцов), что росли, мужали, верили, любили, растили детей, трудились для блага семьи и страны, не предполагая, что в какой-то момент их великая и самая большая страна может исчезнуть с карты Земли.
«Антология самиздата» открывает перед читателями ту часть нашего прошлого, которая никогда не была достоянием официальной истории. Тем не менее, в среде неофициальной культуры, порождением которой был Самиздат, выкристаллизовались идеи, оказавшие колоссальное влияние на ход истории, прежде всего, советской и постсоветской. Молодому поколению почти не известно происхождение современных идеологий и современной политической системы России. «Антология самиздата» позволяет в значительной мере заполнить этот пробел. В «Антологии» собраны наиболее представительные произведения, ходившие в Самиздате в 50 — 80-е годы, повлиявшие на умонастроения советской интеллигенции.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
1995-й, Гавайи. Отправившись с родителями кататься на яхте, семилетний Ноа Флорес падает за борт. Когда поверхность воды вспенивается от акульих плавников, все замирают от ужаса — малыш обречен. Но происходит чудо — одна из акул, осторожно держа Ноа в пасти, доставляет его к борту судна. Эта история становится семейной легендой. Семья Ноа, пострадавшая, как и многие жители островов, от краха сахарно-тростниковой промышленности, сочла странное происшествие знаком благосклонности гавайских богов. А позже, когда у мальчика проявились особые способности, родные окончательно в этом уверились.
Самобытный, ироничный и до слез смешной сборник рассказывает истории из жизни самой обычной героини наших дней. Робкая и смышленая Танюша, юная и наивная Танечка, взрослая, но все еще познающая действительность Татьяна и непосредственная, любопытная Таня попадают в комичные переделки. Они успешно выпутываются из неурядиц и казусов (иногда – с большим трудом), пробуют новое и совсем не боятся быть «ненормальными». Мир – такой непостоянный, и все в нем меняется стремительно, но Таня уверена в одном: быть смешной – не стыдно.