Управляемый эксперимент - [8]

Но даже при наличии множества поисковых систем многое зависело от способности исследователя правильно поставить вопрос.

– Начнем с сетей пакостников, – решила Роза. – Ищем любителя арбалетов, намекнувшего на принадлежность к пакостникам, но, подозреваю, нам повезет больше, если станем искать пакостника, считающего себя метким стрелком.

Роза установила постоянные отношения с тремя поисковыми компаниями. Одна специализировалась на больших национальных и интернациональных обзорах. Другие две управляли сетями, охватившими тысячи микрообщин. Обе заверили, что имеют источники в сообществе пакостников, поэтому Роза последовала своим личным предпочтениям и выбрала сотрудницу, которая больше всего ей нравилась.

– Очень деловитая, здравомыслящая особа, – заметила Роза. – Все знают свое дело, но Хэрриет не тратит времени на пустую болтовню.

Когда работаешь один, ни одной живой душе неизвестно, кто ты на самом деле. Главное – заботиться о своей личной безопасности. Но все изменяется, когда начинаешь работать с другими людьми. Кто-то обязательно узнает твое имя.

Я знал, что это будет проблемой, когда решил принять предложение. Знал, что поддаюсь соблазну. Но, полагаю, у всякой медали есть две стороны. Они знали, кто я, но и я знал, кто они.

Я знал, что у них есть адвокаты. И классные хакеры. И приятели в важных, влиятельных узлах. Но я не все продумал. Они поманили деньгами и снаряжением, и я повелся. Полагал, что смогу разоблачить их в любое время, если они разоблачат меня. Считал, что мы равны.

– Что еще вы делаете? – спросил Стайман.

Примерно такого вопроса Вэн и ожидал. Он рассказал про арбалет, и Стайман выслушал со своим обычным напряженным вниманием. Он даже ни разу не хмыкнул.

– Роза выполняет работу полиции, – продолжал Вэн. – Пытается отследить его образ действий. Множество проделок подобного рода никогда не попадают в полицейские протоколы, зато на некоторые обращает внимание пресса. Она проверила несколько вариантов. Испорченные флоппипеты. Вирусы, переносимые птицами. Вирусы, переносимые животными. Атаки вирусов, сопровождаемые повторными атаками. Вирусы, переносимые птицами и животными, дали три положительных вывода, переданных частному детективному агентству, с которым работает Роза.

– Три из какого количества?

– У нее шестьдесят шесть положительных выводов. Но выделила она три, из-за некоторого сходства. Одно из них заключается еще в двух атаках на флоппипетов. Остальные два основаны на чистой интуиции, все дело в цепочке действий, которые сложно объяснить.

– Что насчет того велосипедиста, который распылил спрей?

– Камеры наблюдения потеряли его после того, как он бросил велосипед.

– И никаких доказательств того, что он покинул поселок. Он либо там живет, либо кто-то контрабандой привел его и вывел за пределы поселка.

– Я успел мельком увидеть его лицо, – сказал Вэн, – но даже не уверен, мужчина это или женщина. Знаю только, что лицо молодое.

– Губернатор передал, что видел пленку, снятую камерами, установленными на велосипедной дорожке, – объявил Стайман. – Он считает, что вы прекрасно справились с ситуацией.

– Спасибо, я очень ценю его мнение. Вы нашли доказательства того, что мы имеем дело с заговором против губернатора?

– Мы все согласны с тем, что вы, со своей стороны, должны сделать все. Найдите пакостника. Тогда решим, как поступать дальше.

Вэну никто не поручал выполнять обязанности круглосуточного телохранителя, но он решил, что на время должен обосноваться в доме Бада. Некоторые трепачи утверждали, что местных жителей «обязали» торчать на улице и следить за Бадом.

Мы уже едва не потеряли одну. Что будет, если мистер Вэн Леванти задремлет как раз в тот момент, когда кто-то вздумает дать Баду понюхать убийственного газа?

Мне кажется, что они уже признали полную неудачу своего маленького «человечного эксперимента». Бадди-бой должен был жить среди людей вполне самостоятельно, если я верно понимаю исходную задумку.

Бад устроился в большом шезлонге в гостиной и углубился в созерцание дисплея. Огромные наушники изолировали его от всего окружающего. Он утверждал, что в тюрьме привык к наушникам. Там не избавишься от шума. Даже если сидишь в одиночке.

Пока за пределами дома все было относительно тихо. Двое молодых щеголей пару часов торчали на другой стороне улицы. Количество картов и велосипедов, катившихся по мостовой, превышало обычную цифру, возможно, в три-четыре раза, но и это ни о чем не говорило, поскольку нормой было одно-два колесных средства на каждые несколько минут.

Прямо сейчас, на глазах Вэна, смотревшего из окон фасада, с полдюжины человек сгрудились вдали под деревьями с левой стороне. Взрослые неопределенного возраста и занятий, как доложил бы истинный коп. Но пока не было никаких признаков того, что ему следует опасаться толпы, вооруженной вилами и пылающими факелами. Но доклады других наблюдателей, слонявшихся в публичных местах, указывали на то, что Бад наконец стал основным предметом обсуждений.

– Я слышал разговоры множества людей, считающих, что проект нужно отменить, – отчитывался один из населяющих реальный мир. – Это примерно те же высказывания, которые слышишь в электронном мире: Бад представляет куда большую опасность, чем утверждало кадровое агентство. Никто не может гарантировать, что после очередного нападения он не убьет еще кого-то.