Управляемые - [5]

Раздражающий до бешенства факт: я не знала, на чьи действия больше сержусь — свои или его.

Он продолжает смотреть на меня, кипя от злости, с негодованием глядя мне в глаза.

— В самом деле? — насмехается он надо мной, склонив голову набок и потирая рукой свои губы, скривившиеся в снисходительной усмешке. Я слышу звук от трения его пальцев, скребущих по щетине. — Вот как ты решила поиграть? Разве ты не принимала активное участие в происходящем? Не ты ли почти рассыпалась только что в моих руках? — он язвительно смеётся. — Не обманывай своё маленькое чопорное самомнение, что ты не наслаждалась процессом. Что не хотела большего.

Он делает ко мне шаг, желание позабавиться и что-то ещё более тёмное пылает в глубине его глаз. Подняв руку, он проводит пальцем вниз по линии моей челюсти. Несмотря на естественную реакцию отодвинуться прочь, тепло от его прикосновения вновь воспламеняет тлеющую глубоко в моем животе жажду. Я молча костерю своё тело за такое предательство.

— Давай-ка проясним одну вещь, — рычит он мне. — Я. Никогда. Не. Беру. То. Что. Не. Предлагают. И мы оба знаем, сладкая, что ты себя предложила, — усмехается он. — Охотно!

Я рывком убираю свой подбородок от его пальцев, отчаянно желая быть тем человеком, который к каждому случаю может подобрать правильные, соответствующие слова. Но я не тот человек. Правильные слова обычно приходят ко мне спустя несколько часов, и остаётся только жалеть, что я не произнесла их вовремя. Я знаю, что позже так и случится, потому что сейчас я не могу придумать ни одной фразы, чтобы упрекнуть этого самоуверенного, но абсолютно точно выразившегося мужчину. Он уменьшил меня до состояния комка нервов, тянущихся к нему в просьбе, чтобы он прикоснулся ко мне снова.

— Эта ничтожная беззащитная фигня может сработать с твоим парнем, который считает тебя китайской фарфоровой вазой на полке, хрупкой и приятной на вид. Редко используемой, — он пожимает плечами. — Но признайся, сладкая: это скучно.

— Мой парень… — я запинаюсь. — Я не хрупкая!

— Неужели? — отчитывает он меня, поднимая руку, чтобы удержать мой подбородок на месте, пока вглядывается в мои глаза. — Ты просто думаешь, что ведёшь себя так.

— Отвали! — я дёргаю подбородком в сторону от его пальцев.

— Оооо, да ты маленькая злючка! — Его высокомерная улыбка очень раздражает. — Мне нравятся злючки, сладкая. От этого я хочу тебя намного сильнее.

Вот хрен! Я как раз собиралась заявить ему, какой он, по всей видимости, развратник. И то, что я в курсе о его «знакомстве», состоявшемся в укромном месте в коридоре незадолго до того, как он нашёл меня. В то время как я пристально смотрю на него, где-то в затылке настойчиво долбится мысль, что он напоминает мне кого-то, но я отталкиваю её. Я просто растерялась, вот и всё.

Я уже, было, начинаю открывать рот, как слышу за спиной голос Дейна, который зовет меня по имени. Меня затопляет облегчение, когда я оборачиваюсь и вижу, что он стоит в конце коридора и как-то странно на меня смотрит. Скорее всего, озадачен моими взъерошенным состоянием.

— Райли? Мне действительно нужны те списки. Ты забрала их?

— Я немного отвлеклась, — бормочу я, оглядываясь на мистера Высокомерие позади себя. — Я уже иду. Просто я… подожди меня, ладно?

Дейн кивает мне, а я поворачиваюсь к открытой двери хранилища и быстро собираю разбросанные по полу листки так изящно, как только это возможно, и засовываю их в пакет. Я выхожу из хранилища, избегая встречаться с изумрудными глазами, и направляюсь к Дейну. Тихо вздыхаю, довольная оттого, что возвращаюсь на знакомую территорию, когда слышу голос позади себя:

— Наш разговор ещё не закончен, Райли.

— Чёрта с два не закончен, A.C.E. (прим. Заносчивый, Самовлюбленный Эгоист) — бросаю я через плечо; в голове мелькает мысль, насколько идеально подходит ему эта аббревиатура. Я торопливо спускаюсь в зал, распрямив плечи и высоко подняв голову, в попытке сохранить свою гордость целой и невредимой.

Я быстро дохожу до Дейна, моего самого близкого доверенного лица и соратника по работе. Беспокойство запечатлено на его мальчишеском лице, пока я подхватываю его под руку, утаскивая назад, в сторону вечеринки. Как только мы проходим через закулисную дверь, я с облегчением выдыхаю, с удивлением обнаруживая, что задержала дыхание на всё это время, и прислоняюсь к стене.

— Что, чёрт побери, с тобой случилось, Райли? Ты выглядишь как сексуальный беспорядок, — его глаза оглядывают меня сверху донизу. — И имеет ли это отношение к тому Адонису, который стоял рядом с тобой?

Здесь всё имеет отношение к Адонису, хочу сказать я Дейну, но почему-то не говорю.

— Не смейся, — говорю я, глядя на него с осторожностью. — Дверь в хранилище захлопнулась, и её заклинило, а я застряла внутри.

Дейна душит смех, и он смотрит в потолок, чтобы сдержаться.

— Это могло случиться только с тобой!

Я по-дружески толкаю его в плечо, радуясь, что вернулась на знакомую почву:

— На самом деле, это не смешно. Я запаниковала. Испытала приступ клаустрофобии. Свет погас, и это вернуло меня к аварии. — В его глазах вспыхивает беспокойство. — Я разволновалась. Тот парень услышал мои вопли и освободил меня. Это всё.