Унтер Лёшка - [20]

Звёзды большой серебряной россыпью сверкали над самыми головами. Было такое чувство, что небо здесь гораздо ближе к человеку, чем в его родных северных широтах. Казалось бы, только протяни руку и можно будет достать звезду. Мерно стрекотали цикады, где-то угукал филин, вдали лаяли и подвывали шакалы – приднестровская лесостепь жила своей жизнью.

«Удивительно, – думал Алексей, – сколько человек живёт, столько он и воюет с себе подобными. Какие только армии завоевателей не видела эта земля, ещё древние киммерийцы, скифы, сарматы и даки владели ей. Потом тут укрепились римляне, построив свои знаменитые защитные Траяновы валы. Видела эта земля волны великого переселения народов из готов, гуннов и славян, прошедших здесь широкой полосой в своё время. Византийцы, половцы и печенеги – все отметились на этой земле. Сколько же битв она видела, сколько крови тут было людской пролито, и вот теперь здесь предстояло сойтись армиям Османской и Российской империй. Да и он уже успел пролить на эту землю кровь человека. Что ещё предстоит ему, какие испытания готовит жизнь, кто он вообще в этом мире и для чего сюда пришёл? Вопросы, одни лишь вопросы…»

Веки Лёшки отяжелели, и он сам не заметил, как уснул. Матвей нагнулся над пареньком и накрыл его своим верхним кафтаном. После чего подкинул дровишек в костёр и, отойдя подальше в сторону, присел у куста, укутавшись лошадиной попоной. На его коленях покоилась егерская фузея и тесак. Теперь глазу не мешал огонь, а чуткое ухо охотника чётко вычленяло каждый звук в ночи. Так и встретили рассвет – кто-то дежуря и охраняя покой, кто-то мерно посапывая под тёплым кафтаном дядьки, а кто-то и вовсе выводя звонкие тирольские рулады.

Утренние сборы были недолгими. Пойманы и запряжены в починенную карету лошади, затушен костёр. Наскоро перекусив, путники отправились в сторону Дубоссар.

Бричка, оставалась на месте ночлега, сюда же были снесены и прикрыты дерюгами и ветками побитые в схватке разбойники. Захваченного же в плен дезертира путники взяли с собой, его следовало передать в руки военно-полевого суда.

– Но-о, родимая, трогай! – громко крикнул Матвей и немного подстегнул коренного.

Отдохнувшие за ночь лошади резко взяли с места, а до действующей армии оставалось чуть больше дня пути.

Глава 9. Полевой штаб первой русской армии генерал – аншефа графа Румянцева

– Ваши документы, юноша! – старший дежурный офицер первой армии строго с головы до ног осмотрел стоявшего перед ним навытяжку Алёшку.

– Старший сержант Егоров Алексей! Прибыл с сопроводительными документами в действующую армию генерал-аншефа графа Румянцева из родительского поместья, где проходил обучение наукам! – чётко представился тот и протянул стопку своих сопроводительных бумаг секунд-майору.

– Лицо не мытое, камзол запылённый и весьма скверно зашитый, оружие не по уставу нацеплено, – и он кивнул на притороченные за пояс пистолеты. – Плохо службу в войсках начинаете, юноша. А ведь вы ещё в портупей-юнкерах состоите и на обер-офицерское звание только лишь претендуете сейчас. Какой же вы пример простому солдату тут собираетесь показывать, а?! – и навис над прибывшим с самым суровым и каменным лицом.

«О Господи, я как будто в своё время попал! – с тоской подумал Лёшка. – Здесь опять такие же «комендачи», как и три века спустя, с их вечными придирками и угрозами. Осталось ещё только «губой» меня попугать, и картина вообще, точь-в-точь с той самой из далёкого будущего совпадёт».

– Если и дальше собираетесь так службу нести, мне вас будет проще на гауптвахту поместить, сержант, глядишь, хоть там вы ума-разума наберётесь, в тёмной сидячи, – всё не унимался «местный комендант».

«Ну вот, так я и думал, – философски вздохнул Лёшка, – ничего не меняется в этом бренном мире».

– Кхм! – кашлянул, привлекая внимание майора, стоявший поодаль недавний попутчик Лёшки, уже закончивший свою процедуру регистрации. – Я есть сам благодарен сей юноша, за его очень смелый действий против разбойников. Камзол он разорвать и свой рану иметь, когда спасать меня, старший офицер генерального штаба воинской коллегии её императорского величества, – и барон напыщенно встряхнул головой в своём накрахмаленном парике. – Если бы не его решительный действий, я бы тут с вами не стоять, и мой важный карты с бумагой тогда бы мог попасть неизвестно в чей руки. А это всё есть очень-очень строгий государственный тайн. Так что вам, господин секунд-майор, нужно лючше сказать спасибо сей храбрый юнош, чем его вот тут так ругать. Я ведь сам очень спешить и торопить его в ваш штаб, ведь граф Пётр Александрович очень меня ожидать, он так сильно нуждаться в хороший картограф, – и Генрих фон Оффенберг по-приятельски подмигнул строгому секунд-майору.

– Ну что же, ваше высокоблагородие, тогда будем считать это делом улаженным, – кивнул уже более покладисто дежурный офицер. – А всё же молодому человеку впредь наука будет, что нужно в порядке себя содержать, чай не из подлого сословия-то сам родом будет. Вас сейчас же проводят к командующему армией. Он уже извещён о вашем прибытии и готов вас принять немедленно, – козырнул он уважительно барону. – А унтер-офицер Егоров пока что подождёт своё распределение при штабе. Казачий разъезд уже послан в то место, где на вас было совершено нападение разбойников, глядишь, Бог даст, и найдут этих оставшихся в живых злодеев. Их ведь нынче очень много развелось в этих местах. Ну а вашего пленного, что вы с собой связанным привезли, мы уже передали в руки военно-полевого суда. Судя по всему, сам он из дезертиров будет, а разговор с такими во время военных действий короткий. Ну да то уже не моё дело. Прощайтесь с попутчиками, господин подполковник, и пройдите к командующему, – и «комендач» прошёл с бумагами Алёшки в соседний большой шатёр.