Универсальный бег - [20]

— Ничего, мы сейчас выйдем на свежий воздух. На первой же остановке, — шепнул в ответ Райэдар. Начал пробираться к дверям в тамбур, аккуратно раздвигая людей. Уже у выхода он почувствовал, как тело Алирии в его руке обмякло.

— Девушке плохо! Дайте воды!

Люди сидели, никак не реагируя.

— А водки не надо? — гоготнул какой-то олигофрен, смачно хлопая картой. — Туз!

Райэдар вскинул на сказавшего эту фразу злой взгляд.

Как он посмел? Как посмел сказать такое? Ведь ей плохо!.. Пьяная мразь!

Райэдар метнул нож, огромное лезвие войдя в лицо пробило голову нелюдя насквозь. Люди, что сидели рядом с трупом, оцепенели от неожиданности. Другие просто не заметили этого: в проходе пассажиры стояли очень плотно.

Здесь слишком душно.

— Откройте окна! — прокричал Райэдар. Никто даже не пошевелился. Полное равнодушие. — Нужен свежий воздух!

— Это твои проблемы. — Имбецелл, растратив остатки словарного запаса, опрокинул в себя пластиковый стакан вонючего самогона, перегнанного из тормозной жидкости.

Это был последний раз, решил для себя Райэдар, когда он слышит эти слова.

— Мои проблемы сейчас станут общими проблемами, — тихо и зло сказал Райэдар.

Сняв с пояса автомат, он провёл огненную линию по окнам, чуть выше голов пассажиров. Стёкла взорвались, и холодный ветер ворвался в вагон.

Люди повскакивали со своих мест. Тупые, жестокие лица. Нет, морды. Бритые плоские затылки. Они совсем недавно покинули изоляторы; одни — психиатрические, другие — тюремные. В руках, синих от наколок, блестели ножи. Враг, поднявшийся с ближайшей скамьи, выбил ногой автомат из руки Райэдара, — тот пропустил удар, смотрел в лицо Алирии, заводя упавшие волосы за ушко.

Что было дальше — так и останется вопросом. Алирия была без сознания, и потому ничего не сможет рассказать, а Райэдар почти ничего не помнил. Ярость, жуткая ярость, — такую он испытывал лишь несколько раз в жизни, — захватила его сознание; кровь залила его взгляд, он ничего не видел, кроме нечётких силуэтов врагов. Кровь… Только кровь вокруг… И беспомощный ангел, лежащий на его колене…

Много ночей спустя к нему стали приходить тусклые отрывочные воспоминания о той схватке.

…Трилистники, что он чертил острием меча в воздухе, — нет, в телах нападавших.

…Ошмётки мяса, что он разметывал в стороны клинком.

Он очнулся на том же самом месте, прижимая к себе одной рукой девушку, в вагоне заваленном изрубленными трупами. Одно можно сказать точно, — чтобы не потревожить девушку, Райэдар так и не поднялся с колена, на протяжении всего боя держа её, обняв левой рукой.

— Почему каждый раз когда я еду в поезде, случается бой?

…Когда поезд остановился, и двери открылись, кровь выплеснулась на платформу. Оставляя кровавые следы на бетоне, к выходу пошёл человек, несущий на руках девушку.

Свежий воздух оздоровляюще действовал на Алирию, она почувствовала себя значительно лучше. Они поели в близлежащем кафе, погуляли в сквере, посидели на скамейке.

— Эти крылья… — внезапно произнёс Райэдар, с едва заметной улыбкой. — За твоей спиной… Твои собственные?..

— Какие крылья?.. — недовольно пробурчала Алирия.

— Ты ангел! — воскликнул Райэдар, прижимаясь губами к её рукам.

Потом вернулись на перрон. Зашли в подъехавший поезд, он был пуст. Рабочий день уже начался, в столицу никто не стремился. Почти немедленно Райэдару пришлось поставить на место одного наглеца.

Алирия и Райэдар сели напротив, долго сидели наклонившись друг к другу и держались за руки. Потом измученная девушка почувствовала, что засыпает, сжалась, опустила голову на грудь. Она боялась выпустить руки Райэдара, боялась оказаться одной в мире, с одного субботнего вечера ставшим чужим, но спать так было неудобно. Сквозь дрёму она попросила Райэдара вытянуть ноги, чтобы своими чувствовать его присутствие. Но Райэдар поступил по своему, и гораздо лучше: взял ножки Алирии к себе на колени, снял туфельки и стал ласково потирать стопу и пальчики.

Девушка спала глубоко, дышала ровно. На лавку рядом с ней сел человек, развалился, широко раздвинув ноги, занял сразу два места, вжал девушку в стенку. Руку положил на спинку лавки, свесив зажатую бутылку над головой Алирии.

Райэдар почувствовал, как в нём поднимается ярость.

— Извольте подвинуться и убрать руку, — сквозь зубы процедил он. — Вы мешаете девушке спать!

— Что? Ты на кого вякаешь? — хохотнул мужик, развалясь ещё больше, пошло расставил ноги. — Как хочу, так и сижу!

Райэдар пошевелил правым плечом, ощущал ножны с мечом, поставленные в угол сиденья, к стенке вагона. Сидеть с мечом было неудобно, и он извлёк его из-под плаща, как только они вошли в вагон.

— Повторяю вам в последний раз… — начал Райэдар.

— Ты мне указывать будешь?.. — громила начал вставать, угрожающе сжав кулаки. И развалился опять, теперь уже по-настоящему.

Чтобы ублюдок не разбудил Алирию криками, Райэдар молниеносным росчерком клинка вырезал из его шеи конус, в вершине которого находились голосовые связки. Руку с бутылкой отрубил первой и кончиком меча отбросил за спинку лавки, чтобы текущая по венам наглеца гниль не попала на Алирию. Обрубил вторую руку и откинул через проход. Подсёк ноги, а когда туловище рухнуло на пол, отсёк голову. Всё произошло беззвучно, лишь под конец лезвие звякнуло о металлический пол.