Уникальный роман - [8]

Когда мадам Маркезина Андросович-Лемпицка утром одного из следующих дней приходит в больницу навестить своего любовника, ее пропускают к нему очень неохотно. Они ненадолго остаются наедине. Дистели выглядит плохо, мадам Лемпицка с ужасом замечает, что он экономит взгляды, словно это деньги, которые могут истратиться.

И тут ей в голову через шляпу как молния ударяет страшная мысль: «А ведь действительно взгляды могут истратиться».

Собрав последние силы, с закрытыми глазами, Дистели протягивает ей «магнум», замотанный в фиолетовый платок. Она быстро сует его в свою сумку-рюкзак, сначала обрадовавшись, но тут же поняв, что эта вещь больше не имеет значения в жизни Дистели. Так же как и в смерти. Ужаснувшись, она зовет врачей. Ей сообщают, что у Дистели метастазы в животе.

Тут Дистели в последний раз открывает глаза и умирает со словами:

– Мне опять снился тот сон. Я был в будущем. В том будущем, которое наступит через четыре месяца и до которого я не доживу. Это было неописуемо! Семьдесят одна секунда вечности… Какое просветление! В конце одиночества начинается смерть!

Уже мертвый, Дистели выглядит нахмурившимся, словно по ту сторону он встретился с чем-то, что не вызывает у него одобрения. Он делает несколько движений бровями и совершенно неожиданно немного подвигается в своей больничной кровати, словно освобождая кому-то место рядом с собой.

III. Седьмая пуля

1. «Must Du Cartier»

Сотрудник отдела убийств, который выходит к госпоже Маркезине Андросович-Лемпицкой, невысок ростом, на нем рубашка, сбрызнутая туалетной водой «Must du Cartier», и один глаз быстрее другого. Не сводя с него взгляда сквозь тень своей тяжелой шляпы, госпожа Лемпицка делает вывод: этому никакая вода мокрой не покажется.

– Господин старший инспектор, я попросила вас о встрече из-за того, что мне не все ясно в связи с кончиной дорогого для меня человека, господина Дистели, который, как вам, видимо, известно из газет, недавно похоронен.

– Интересно, – шуршит господин старший следователь сквозь двухцветную бороду и жестом предлагает дамочке присесть.

Она тут же выкладывает ему всё:

– Мне известно, что за несколько месяцев до смерти кто-то влез к Дистели в квартиру. Дистели сам рассказывал мне, что при весьма странных обстоятельствах он заключил с этим человеком сделку и получил от него номер телефона какого-то «торговца будущим», с которым позже неоднократно виделся. Даже его сны подвергались воздействию этой персоны, о которой, со слов Дистели, я знаю только то, что это не женщина. У меня есть ключ от квартиры господина Дистели, куда я хожу, чтобы кормить его собаку, и я нашла там его мобильный, а в нем – тот самый номер телефона, который продиктовал ему тот, кто проник в его квартиру. Вот этот номер: 0389–430–23001… Таким образом, мне кажется, что здесь что-то кроется, потому что я не верю, что смерть Дистели наступила просто от рака. Все гораздо сложнее…

– Но, госпожа Лемпицка, медицинское заключение совершенно недвусмысленно утверждает, что смерть господина Дистели наступила в результате рака пищевода с метастазами в области брюшной полости.

– Дорогой мой господин старший следователь, все это так, однако тайна всего старее истины. Почему бы нам с вами не заглянуть к этому «торговцу», чтобы и вы смогли бросить на него взгляд ваших опасных глаз, вызывающих сглаз?

Тут на лице господина старшего следователя появляется его известная женская улыбка, и он встает.

* * *

– Кто здесь лицо, отвечающее за это помещение? – представившись, задает вопрос в домофон при входе в красное кирпичное здание господин старший следователь Эуген Строс несколько минут спустя. Открывается дверь с табличкой, на которой написано:

SYMPTOM HOUSE

А. & S. К. Сделки с движимостью

Мадам Лемпицка и господин Строс поднимаются по лестнице и неожиданно оказываются в крохотной, карманной церквушке протестантского типа с минимумом самых необходимых украшений. Их принимает и предлагает сесть на скамью с доской для коленопреклонения, стоящую в этом «храме», довольно красивая женщина с большими мечтательными глазами, которые поминутно словно перемещаются из чужого сна в ее собственный. Ее волосы скреплены развернутым черным лакированным веером, по которому рассыпаны звезды из созвездия Рака.

Господин Строс сообщает ей, что собирает материал для отчета об обстоятельствах кончины оперного певца Дистели и представляет госпожу Лемпицку.

– Вы не родственница художницы с той же фамилией?

– Нет, я родственница покойного господина Дистели, – лжет Лемпицка.

– Это церковь? – спрашивает господин старший следователь.

Пока дамы были заняты разговором, он улучил момент, чтобы выдвинуть ящичек в своей скамье и тут же быстро закрыть его. Там было практически пусто, если не считать какого-то прозрачного поблескивающего продолговатого предмета. Следователю удалось разглядеть часть написанного на нем слова – «…tagas».

– Нет, это не церковь, это торговая фирма.

– А, вот оно что. Прекрасно. Не будете ли вы так любезны помочь нам разрешить некоторые неясности, связанные с покойным господином оперным певцом Дистели? Но, кажется, я забегаю вперед. Прежде всего, мне не вполне ясно, с кем я имею честь разговаривать.