Уничтожить Израиль - [3]

Сустав Андрей вправил достаточно просто. Дурды не закричал: он просто отключился, выпав на миг вообще из всех ощущений. Его положили на пол, похлопали по щекам.

– Где я? – спросил Дурды, когда открыл глаза.

– Лежи, все в порядке, – успокоил его брат и тут же обратился к Андрею. – Я не спрашиваю, за что тебя сюда бросили. Все равно не скажешь правду. Но за что бы ты ни оказался в этой яме, спасибо тебе за помощь.

– Почему не скажу? Мне скрывать нечего. Я назвал президента кутакбаши. А значит, я изменник, враг народа и террорист.

– Какой же ты враг? – Мурад засмеялся. – Просто наш президент так велик, что ты дотянулся взглядом лишь до его колен или чуть выше.

– Ладно, Мурад, философия нам не поможет. Нужны другие решения.

– Какие? Подумал? – спросил Мурад. – Что думаешь делать?

– А что делают заключенные во всех тюрьмах? Пытаются сбежать.

– Хорошо сказал, – Дурды, все еще лежавший на полу, приподнял голову. – Только разве это можно сделать?

– Очень можно, – Мурад говорил о побеге как о деле решенном. – Войдет охранник, его надо убить. Взять оружие, выйти и убить остальных. Они свиньи, не жалко.

– Может, не стоит? – высказал сомнение Андрей.

– Может, не стоит, – без малейшего сопротивления согласился Мурад и тут же жестко, стараясь подавить любую возможность возражений со стороны Андрея, добавил: – Но очень нужно. – А чтобы русский не объяснил для себя его настойчивость неоправданной кровожадностью, пояснил: – Если эти шакалы останутся живы, моему брату – конец. Тебе тоже. Мне – обязательно.

– Все, – сказал Андрей. – Это мы решили. Теперь надо договориться, как будем действовать.

– Убивать буду я, – объявил Мурад.

– Почему? – спросил Андрей. Брать на себя убийство не хотелось, но испуг показывать тоже не стоило.

– Убивать змею нельзя доверять даже другу, его рука может дрогнуть.

– Хоп, – сказал Андрей. – Забито.

Вместе с Мурадом они обошли камеру, выбрали места, откуда удобнее всего напасть на охранника, и главное – сумели отделить из основания стены ослабленный сыростью кусок камня.

Дурды, следивший за их приготовлениями, заметил:

– Вы только не зарывайтесь. Он будет сопротивляться и может сильно поддать.

– В драке халву не раздают, – успокоил брата Мурад. – Мы к колючкам готовы. Прорвемся.

– Я знаю, – согласился Дурды. – Даже коза до Мекки дойдет, если волк не съест.

Волк их не съел. Облегчило задачу то, что Огыз по натуре был пиен – завзятый пьяница и, когда ввалился в камеру, еле держался на ногах.

– Смотри, – сказал Мурад, – он пьянее водки. Вот хорошо!

– Берем? – спросил Андрей.

Мурад кивнул.

Стражник остановился у входа и поманил пальцем Андрея:

– Иди сюда, кафир. Пойдем учиться.

– Зачем? – спросил Андрей. – Я и так все знаю.

Он заводил Огыза, заставляя того отойти от двери. И тот действительно размахнулся дубинкой и сделал шаг вперед:

– Ты еще говорить смеешь!

Мурад скользнул вдоль стены и оказался за спиной бугая. Удар каменной глыбой по бритой голове оказался настолько сильным, что глыба в руке Мурада развалилась на две части.

Огыз качнулся, на мгновение застыл на месте и рухнул на пол лицом вниз.

Андрей подскочил к нему, вытащил из сжатых пальцев дубинку, вынул из кобуры пистолет, взял с пола наручники.

– Как он?

– Готов, – ответил Андрей. – Мертвее камня.

Дурды сделал жест омовения, проведя ладонями по щекам, и гнусаво пропел:

– Аллахума гфир ля-ху, Аллахума саббит ху! – Аллах прости его, Аллах укрепи его.

Андрей узнал слова молитвы, произносимой после погребения покойника, и заметил:

– Надо было сказать шайтану: забери его, он твой.

– Я бы сказал, но просить у шайтана услуги грешно. Аллах сам решит, куда деть эту морду.

– Все, пошли, – сказал Мурад и протянул руку к Андрею. – Дай мне дубинку. Я иду первым.

Мурад медленно поднимался по щербатым и грязным ступеням. За ним, стараясь держаться к нему как можно ближе, шел Андрей.

У открытой двери в караульное помещение Мурад остановился. Прижался к стене, прислушался.

Охранники резались в нарды. Двое играли, один болел то за одного, то за другого. Он громко хлопал в ладоши, объявлял очки, выпадавшие на костях, и весело комментировал ходы, то и дело охая и ахая.

Мурад осторожно заглянул в караулку. Сизый сигаретный дым плавал там под тусклой лампочкой.

Игроки сидели за столом, а пирамида с автоматами стояла у правой стены на расстоянии двух шагов от входа.

Обернувшись к Андрею, Мурад показал ему на пальцах: трое. Потом ткнул себя в грудь и поднял указательный палец – я первый. Сделал жест, будто брал оружие.

Андрей кивнул, обозначив готовность.

Мурад поднял три пальца левой руки и стал их по одному загибать. Раз! Два! Три! Влетев в караулку, он со всего маху ударил дубинкой по затылку охранника, сидевшего к нему спиной. Широкоплечий детина ткнулся носом в игровую доску.

Мурад запрыгнул на стол и ударил второго игрока по макушке. Тот вместе со стулом с грохотом рухнул на пол.

Андрей метнулся вправо к оружейной стойке. Четыре автомата с потертыми ложами и без штыков, но снаряженные магазинами, стояли ровным рядом.

Андрей схватил один, отщелкнул предохранитель и передернул затвор. И вовремя. Тот, что болел за обоих игроков, сразу успел отскочить в дальний угол и упасть на пол. Лежа, он выхватил пистолет из кобуры и два раза нажал на спуск.