Уничтожение - [39]

Картинка его поверхности раскрасилась точками, векторами и спутниковыми снимками. На снимках виднелись каменные города, все как один похожие на тот, что находился от них в нескольких милях, на берегу.

— Да нам, похоже, объявили войну, — сдавленно произнес кто-то.

— Аналитики выдают предварительный анализ, — произнес продолжающий оставаться на громкой связи Исаак. — Судя по векторам движения аппаратов, времени запуска и данным спутника, мы столкнулись с неприятелем, связанным одной системой связи. Вероятность широкомасштабной агрессии против нас — больше девяноста пяти процентов. С учетом предполагаемых боевых возможностей неприятеля и нашего текущего состояния, нам грозит уничтожение с вероятностью в восемьдесят процентов и выше. Рекомендуемые меры — немедленный встречный ядерный удар по всем зарегистрированным точкам неприятеля и последующая подготовка к отражению атаки уже поднявшихся в воздух сил. Операторы стратегических ракет находятся в полной готовности. Координаты ими получены. Нужно ваше решение.

"Замечательный первый контакт с внеземной цивилизацией", — подумал про себя коммандер и отдал короткий приказ.

Через десять секунд из предусмотрительно открытой перед высадкой шахты на корме авианосца выглянул первый из полосатых цилиндров.

— Да здравствует первый контакт разумных цивилизаций, — озвучил-таки свою печальную мысль Рональд, смотря на оперативный экран. На экране в сторону авианосца медленно ползли семь красных точек. Со стороны авианосца в сторону красных точек уходили точки зеленые. Уже пять.

На другом экране очередная ракета выскользнула из шахты и к зеленым точкам прибавилась шестая.

— Если такие контакты будут продолжаться с такой же интенсивностью, нам точно несдобровать, — мрачно заметил шеф полиции. — У нас сколько ракет-то межконтинентальных осталось? Две?

— Да, — не менее мрачно подтвердил коммандер.

— Зато у нас очень много обычных "томагавков" и на них тоже наберется пара десятков ядерных зарядов, — старший штурман Бойлз явно не разделял их пессимизма.

— Ну да, только дальность полета...

— Сэр, внимание на берег! Движение!

— О, боже, смотрите, что с палубой!

Два женских голоса, оба с нотками истерики, принадлежали Холли и мисс Ван Вейк. Люди на мостике закрутили головами, пытаясь понять, что и где случилось. Рональд уставился на экран, показывающий неприятельский берег.

Там из руин города медленно поднимался ввысь какой-то огромный предмет непонятных изломанных форм, испещренный синими прожилками и покрытый странными ребрами и выступами.

— Рельсам — огонь! — скомандовал он и не сразу понял, что его никто не слушает. Люди, застыв, смотрели на расположенный на стене обзорный экран, показывающий уходящую вдаль палубу корабля.

Глеб Аксенов, консультант. 5921.

— Ох ты ж твою мать... Едрена вошь...

Душу консультанта переполняли эмоции. Можно сказать, что таких глубоких и неподдельно острых переживаний он не испытывал со времен первого секса — точнее, со времен пробуждения после гулянки, в результате которой этот секс произошел. Тогда, увидев, какой ужас по пьяни оказался у него в кровати, он произнес примерно то же самое.

После того, как что-то вырубило даже совершенно неубиваемую русскую электронику, Глебу пришлось отложить очередную шахматную партию и, вооружившись аварийным набором, в темпе выскочить на палубу к вынесенному туда аварийному пункту управления механизмами ракетных шахт. Американцы, оставшиеся около перезагружающегося пульта, что-то кричали вслед, но объяснять ситуацию у консультанта не было никакого желания. Тем более, что американским друзьям совершенно необязательно было знать о том, что в лучшей зенитно-ракетной системе мира был небольшой косячок — при полной аварийной перезагрузке всех систем почему-то выключалась система открытия ракетных шахт. На экране все было в ажуре, а на деле уходящая ракета утыкалась в заслонку, в лучшем случае выбивая ее к чертям, попутно теряя пригодность к дальнейшему полету, а в худшем — взрываясь прямо в шахте, выводя при этом из строя все шахтное звено. Лечилась эта неполадка быстро, но, увы, только руками и только при контакте с самим механизмом.

Добраться до шахт и поменять свихнувшийся датчик заняло у консультанта всего несколько минут — когда знаешь, что и как делать, все оказывается даже слишком просто.

Захлопнув стальной люк, Глеб выпрямился и шагнул обратно. Навстречу ему потянуло легким сибирским холодком. Он в недоумении остановился — с неба все так же светило солнце, как раз выглянувшее во всей своей красе из-за упитанных облаков, на далеком берегу виднелись зеленые заросли, за бортом лениво плескалось море... Вроде лето же? Легкий холод, тем временем, стремительно превратился в трескучий мороз, заставив человека от души выматериться и, поскальзываясь на внезапно обледеневшей палубе, отбежать подальше от надстройки, туда, где еще чувствовались остатки тепла.

Пробежав полсотни метров, Глеб остановился. Здесь прохлада уже практически сошла на нет и продолжала исчезать, разгоняемая лучами висящего над головой светила.

— Если я когда-нибудь вернусь домой, мне один хрен никто не поверит, — задумчиво качая головой, пробормотал он, рассматривая полосу инея, перечертившую палубу авианосца от борта до борта. Иней начинался метрах в сорока от него, покрывал всю палубу от борта до борта, взбирался на несколько метров по надстройке, уходил немного дальше в сторону кормы и там заканчивался.