Уничтожение Ирака - [3]

Два человека, сыгравшие ключевую роль в оккупации Ирака, — старший экономический советник Пола Бремера (Paul Bremer) Питер МакФерсон (Peter McPherson) и директор программы реконструкции высшего образования Джон Агресто (John Agresto) — сообщили кое-какие факты, пролившие свет на причины равнодушия американских властей к мародерству. МакФерсон разъяснил, что американцев не волновало, когда иракцы присваивали государственную собственность (автомобили, автобусы, оргтехнику в министерствах и т. д.). Задачей администрации было радикальное снижение роли государства в экономике страны и приватизация его активов; таким образом, мародеры играли американцам на руку. По словам МакФерсона, ему 'казалась вполне нормальной своего рода естественная приватизация, когда человек садился за руль легкового или грузового автомобиля, ранее принадлежавшего государству, и уезжал по своим делам'. Подобную форму грабежа МакФерсон, работавший еще в администрации Рейгана и твердо верящий в принципы чикагской экономической школы, предпочитает называть 'ужиманием' общественного сектора.

Его коллега Джон Агресто, просматривая телевизионные репортажи о мародерствах в Багдаде, тоже увидел события в радужном свете. Свою работу он называет 'приключением, которое случается только раз в жизни', а главной задачей считает создание в Ираке новой системы образования — с нуля. В таком контексте ограбление местных университетов и министерства образования, по его словам, стало 'отличной возможностью начать все заново', а также возможностью установить в иракских школах 'лучшее современное оборудование'. Многие искренне верили в то, что миссия США в Ираке — создание новой нации; в таком случае все, что было связано со старой нацией, оставалось только убрать прочь с дороги. Агресто ранее работал директором колледжа имени святого Иоанна в Нью-Мексико, где применялась методика обучения 'по великим книгам' (требовавшая от учащихся чтения большого количества текстов). Агресто признался, что не знал об Ираке абсолютно ничего и даже перед отправлением в страну специально не стал ничего узнавать о ней, чтобы приехать 'настолько открытым, насколько это возможно'. То есть и предполагаемые иракские колледжи, и сам Джон Агресто представляли собой 'чистый лист'.

Но если бы Агресто озаботился чтением хотя бы пары книг об Ираке, то, возможно, он бы призадумался над тем, есть ли смысл начинать жизнь в этой стране с чистого листа. В этом случае он мог бы узнать, например, что до введения удушающего ярма экономических санкций Ирак имел лучшую систему образования в регионе и самый высокий показатель в арабском мире (89 процентов). Для сравнения: в родном штате Агресто Нью-Мексико 46 процентов населения функционально неграмотны, а 20 процентов неспособны произвести в уме простейшие арифметические вычисления, нужные, чтобы подсчитать общую сумму на чеке в магазине. Однако Агресто был на сто процентов уверен в абсолютном превосходстве Америки и в мыслях не имел, что иракцам вздумается спасать свою культуру или горько сожалеть о ее потере.

Тема подобной неоколониалистской слепоты снова и снова всплывает в разговорах о войне с террором. В американской тюрьме в Гуантанамо есть специальная комната, известная под названием 'рай в шалаше'. Сюда привозят тех заключенных, которых признали невиновными и собираются выпустить на свободу. В 'шалаше' пленникам разрешают смотреть голливудские фильмы и есть мусорную пищу из американских фаст-фудов. Один из трех заключенных в Гуантанамо граждан Великобритании Асиф Икбал побывал там несколько раз перед отправкой на родину. 'Нам давали смотреть фильмы по DVD, есть еду из 'МакДоналдса' и 'Пицца-Хата' и вообще расслабляться. Там не надевали наручников. . Мы не представляли, зачем они так обращаются с нами. Остальную неделю мы опять сидели в клетках, как обычно. . Однажды Лесли [офицер ФБР] принес пачку чипсов Pringles, мороженое и шоколадки. Это было в последнее воскресенье перед отправкой в Англию'. Друг Икбала Рухел Ахмед предположил, что особое отношение к ним объяснялось 'знанием, что они плохо обращались с нами в течение двух с половиной лет, и надеждой, что мы сразу забудем об этом'.

Ахмед и Икбал были схвачены силами Северного альянса в Афганистане, куда они приехали на свадьбу своих друзей. В течение двадцати девяти месяцев их жестоко избивали, вкалывали неизвестные препараты, часами держали в неудобных позах, не давали спать, насильно брили и лишали всех законных прав. И все это должен был заглушить несравненный аромат чипсов Pringles. Кто-то всерьез рассчитывал, что это сработает.

Трудно поверить, но в общих чертах так и выглядел генеральный план Вашингтона: запугать всю страну до полусмерти, намеренно уничтожить ее инфраструктуру, попустительствовать варварскому разграблению истории и культуры, а потом отделаться улыбкой и неограниченным запасом дешевых бытовых приборов и мусорной еды. На территории Ирака зловещая теория уничтожения и замены культуры за считанные недели обернулась былью.

Пол Бремер, человек, которого Буш назначил главой оккупационной власти в Ираке, не отрицает, что в момент его прибытия в Багдад мародерство шло полным ходом, и ни о каком порядке не было и речи. 'Я ехал по дороге из аэропорта и видел, что город в буквальном смысле горит. На улице не было машин, нигде не было электричества, остановилась добыча нефти, остановилась всякая экономическая деятельность, нигде не было ни одного полицейского'. И что же предложил этот человек для решения кризиса? Полностью открыть границы для ничем не ограниченного импорта, без тарифов, пошлин, инспекций и налогов. Через две недели по прибытии Бремер объявил Ирак 'готовым к бизнесу'. За одну ночь страна превратилась из одной из самых закрытых в мире (санкции ООН запрещали даже минимальную внешнюю торговлю) в самый открытый рынок мира.