Унесенные ветром. Век XX - [4]

Уилл очень хорошо относится к нему. Пожалуй, ничуть не хуже, чем к собственным дочерям. Он, по существу, заменил ему отца. Но если с Уиллом что-либо случится, для него, Уэйда это не будет то же, что утрата отца. В первую очередь он будет заботиться о том, как заменить главу семьи, все заслонят нахлынувшие заботы.

Элле он нужен, она его любит. Будет плохо, если какие-то обстоятельства вынудят его оставить сестру. Конечно, она не пропадет со Сьюлин, чувство утраты будет испытывать, он знал это.

Где-то ухнула сова. Уэйд не был суеверным, но то, что он услышал крик совы именно в тот момент, когда думал о возможности расставания с Эллой, раздосадовало, расстроило его.

Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, он стал думать об Аннабел Каразерс. Той самой Аннабел, к которой его ревновала Сюсси. Да, Сюсси влюблена в него, но в данном случае у бедняжки совсем нет шансов. Во-первых, браки между двоюродными братьями и сестрами были приняты только среди Уилксов, если вспоминать близких знакомых, а о других нет смысла вспоминать. Сьюлин подобные вещи осуждает, она приводит в пример Мелани, Эшли. Да и не нравится ему Сюсси, вот что самое главное. Возможно, она изменится в лучшую сторону, когда повзрослеет. Но ведь невозможно полюбить человека за то, что он стал лучше.

Аннабел Каразерс — настоящая красавица. Будь она из семьи побогаче, да еще живи в другие времена, у нее были бы блестящие перспективы. Так говорит Сьюлин. Он понимает, конечно, о каких временах говорит тетка. Другие времена — это значит до войны. Относительно времен он судить не может, так как не жил тогда. Зато он может представить себе, как выглядела бы Аннабел в другой обстановке, а не в бревенчатой хижине Джима Каразерса, ее отца.

Уж про Джима точно можно сказать, что он коренной южанин. Его предки переселились на эту землю вместе с Джеймсом Оглторпом почти полтора века назад, именно они могли считаться основателями Джорджии. И с тех пор Каразерсы так и не смогли подняться вверх по социальной лестнице. Джим Каразерс, его жена, трое сыновей и дочь, находились примерно в том же положении, что Эндрю Каразерс, прадед Джима, пересекший океан и поселившийся в незнакомой лесной глуши, в краю топей, населенном неуловимыми и коварными индейцами чероки. Пожалуй, единственным преимуществом в положении Джима было отсутствие индейцев, во всем остальном — почти полное сходство. Конечно, Джим Каразерс мог добраться до Джонсборо и послать куда-то телеграмму, даже в Англию, на родину предков, так как вот уже больше десяти лет на дне Атлантики лежал кабель. Более того, в том же Джонсборо он уже мог поговорить с кем-то из своих знакомых, живущих там, по телефону, зайдя на почту. Но знакомых в Джонсборо у Джима было очень мало, да и родственников в Англии, кажется, тоже не осталось.

Поближе познакомившись с Каразерсами, Уэйд понял, почему они не стали такими, как его дед Джералд О’Хара. Они были сотворены бродягами, лесными отшельниками, «болотными людьми». У них был совсем небольшой участок, несколько акров. Там Каразерсы выращивали кукурузу и овощи. Участок они при желании могли бы и расширить в свое время, но не сделали этого. Их основным занятием всегда была охота. Несколько поколений стреляли, выслеживали, ставили ловушки.

Никто в здешних краях не стрелял лучше Джима Каразерса, несмотря на то, что пользовался он ужасно древним длинноствольным ружьем, заряжавшимся с дула. Никто так умело не мог поставить капканы и силки, никто так хорошо не знал повадок опоссумов, енотов, ондатр и еще великого множества всякого зверья. Джиму явно перевалило за пятьдесят, но, хотя он и выглядел сухощавым до изнеможения, как и большинство «болотных людей», силы и выносливости ему было не занимать, а в дремучей бороде и густых волосах, выбивающихся из-под енотовой шапки, которую он носил и зимой, и летом, было совсем мало седины.

Под стать Джиму была и его жена Рут: высокая, худая, с желтоватым лицом, не позволяющим даже приблизительно определить ее возраст, всегда в допотопном, но неизменно чистом и выглаженном чепце, в таких же чистых и накрахмаленных кофтах, юбках и передниках.

Небольшой участок Каразерсов был тщательно очищен от леса, аккуратно и плотно огорожен дубовыми кольями, старательно возделан. На небольшой полянке расположился основательный сосновый сруб — дом Каразерсов. Уэйду и в голову не пришло бы назвать его «хижиной», но так свое жилище упорно называл сам Джим. Так же называли бывшие плантаторы и фермеры побогаче жилье всех вообще «лесных людей». Хлев для нескольких коров, свиней, загородка для мулов тоже выглядели достаточно крепкими и новыми, как и другие хозяйственные постройки, обнесенные частоколом. Наверное, такие частоколы ставились здесь еще во времена присутствия индейцев.

На первый взгляд казалось удивительным, как у Джима с его женой могла вырасти такая красивая дочь. Но внимательный и неторопливый взгляд мог бы заметить, что у Аннабел такие же синие, как у отца, глаза, такой же ровный, слегка удлиненный нос, такие же шелковистые брови.

3

Их издольщики жили в нескольких хижинах, построенных Уиллом с помощью Уэйда, Боба и его сына. Хижины эти представляли из себя сосновые срубы, крытые тесом, с кирпичной печью для отопления зимой, с небольшими сенями, которые могли выполнять роль хозяйственной пристройки.