Умереть, чтобы родиться - [46]

Через полтора часа Игорь нашел нужный дом. Поднявшись на нужный этаж, еще раз сверился с бумажкой Смоленцева. Вот и квартира бывшего следователя Карасева. Игорь нажал кнопку звонка. В квартире отчетливо послышались мелодичные сигналы. Но больше никаких звуков. Игорь нажал еще и еще. Потом он стал стучать в дверь кулаком и… увидел, что дверь не заперта. От ударов она чуть приоткрылась, и образовалась щель.

Толкнув дверь, Игорь помедлил, потом вошел.

– Есть кто дома? – громко позвал Соколовский. – Мне следователь Карасев нужен! Бывший следователь!

И только пройдя дальше, до самой ванной, он услышал, что там шумит льющаяся вода. Игорь помедлил, потом постучал в дверь. Потом потянул дверь и заглянул.

– Совсем бывший… – пробормотал Соколовский.

В ванне, наполненной теплой водой, лежал голый мужчина. В воде красной дымкой расплывалась кровь. Много крови. А на кистях пониже ладоней были хорошо видны глубокие разрезы. Человек был явно мертв.

Глава 5

В зале ресторана было тихо. Гитарист-виртуоз только что ушел покурить в подсобное помещение. За столиками велся неспешный разговор. Самыми громкими звуками были, наверное, щелчки «зиповских» зажигалок да тихое невнятное позвякивание столовых приборов.

Владимир Яковлевич Соколовский сидел за столиком один, хотя накрыт он был на две персоны. Мужчина потягивал вино и смотрел куда-то задумчивым взглядом. Может быть, больше внутрь себя. Звук быстрых шагов заставил Соколовского вернуться в реальный мир и повернуть голову к выходу. Через зал шел его сын Игорь. И он был сильно возбужден. Метрдотеля, попытавшегося остановить молодого человека, он просто не заметил. Откуда-то появились двое сотрудников службы безопасности и поспешили за Игорем, но тот уже подошел к столику отца и остановился. Соколовский-старший видел теперь, что руки сына были в запекшейся крови. И на одежде его тоже виднелась местами подсохшая кровь. Отец сделал знак охране, что все нормально.

– Это кровь? – спросил отец.

– Не моя, – недовольно мотнул головой сын.

Он явно пришел говорить, обвинять, может быть. И пустые вопросы ему сейчас только мешали.

– Чья? Мне опять тебя отмазывать?

– А ты что, решил, что я кого-то убил? – раздраженно спросил сын. – Нет. А ты – не знаю.

– Ты пьян? Или хуже? – набычился Соколовский-старший.

– Я не принимаю наркоту. Я тебе говорил.

– Ладно, пойдем. – Отец бросил на стол салфетку, поднялся и вышел из-за стола. – Здесь в таком виде не говорят.

Игорь обошел стол с другой стороны и уселся на место отца. Соколовский недоуменно уставился на сына:

– Ты слышал меня?

– Карасев мертв, – многозначительно сказал Игорь.

Соколовский посмотрел по сторонам, понял, что он и сам привлекает внимание окружающих, и сел на свободное кресло.

– Кто такой, к черту, Карасев?

– Следователь. Который вел дело мамы. Тогда. Это его кровь.

– Почему ты здесь, Игорь? При чем тут я?

– Он вскрыл вены. Как… как мама.

Игорь произнес все это с болью в голосе. Отец молчал, угрюмо глядя в стол.

– Он мог сказать все, – снова произнес Игорь.

– Что все?

– Что было тогда.

– Ему нечего было сказать. Я тебе все сказал, – устало ответил отец.

– Верить тебе уже нельзя, – покачал головой Игорь.

– Только пустые обвинения? – Отец откинулся на спинку кресла и наконец посмотрел на сына: – Я убил этого Карасева? Чтобы он тебе что-то не сказал?

– А что бы ты думал на моем месте? Когда человек, который знал всю правду о смерти мамы, вдруг умирает? За несколько часов до того, как я к нему прихожу?

– Я бы думал что угодно. Но не то, что отец пытается скрыть что-то… связанное со смертью жены. Которую он любил. И любит всю жизнь.

– Это ты про кого рассказываешь? – с язвительной улыбкой спросил сын.

Рядом раздался короткий женский возглас. Игорь поднял голову и увидел, что к столику подошла молодая девушка, едва лишь за двадцать лет. Теперь он понял, кому предназначался второй прибор на столе отца.

– Это кто? – спросил Игорь, глядя отцу в глаза.

– Инга… – пробормотал Соколовский. – А вы, наверно…

Девушка улыбаясь смотрела на Игоря, но ее улыбка медленно сползла с лица, когда они увидела поднявшегося на ноги молодого человека, у которого одежда была заляпана засохшей кровью.

– Сын женщины, которую он любил и любит всю жизнь, – представился Игорь.

Он протянул Инге руку. Девушка машинально протянула в ответ свою, но тут увидела, что рука у Игоря тоже вся в засохшей крови. Ее рука медленно опустилась. Игорь усмехнулся и пошел прочь.

– Игорь! Я никого не убивал! – донесся напряженный голос отца.

Игорь вдруг осознал, что лежит на кровати. Какие-то смутные обрывки воспоминаний блуждали в винных парах. Лавка, патрульная машина, двое ментов. Кажется, его хотели забрать, а он предъявил удостоверение. Сам добрался домой, или они его привезли? А кровать своя? Игорь открыл глаза и понял, что его беспокоило, что его разбудило. Перед ним вдруг всплыло из тумана лицо Королева. И Королев поднял телефон на уровень глаз. Наверное, фотографировал Игоря.

– Завязал с фотосессией! – еле разлепил пересохшие губы Соколовский, и тут до него дошло, несмотря на опьянение, что он лежит на своей кровати в одежде. И одежда, и его руки по-прежнему в крови.