Умереть, чтобы родиться - [37]

– Но проблем он создал больше?

– Да. Проблем очень много. Своим коллегам, мне, – согласился Пряников и посмотрел на Игоря: – Ты тут все равно не сможешь служить. После того, что случилось. Тебе люди не простят.

Владимир Яковлевич посмотрел на подполковника, потом на сына и помолчал некоторое время.

– Как со всем этим быть? – наконец спросил он.

– Пусть напишет рапорт, где приобрел пистолет. Оформим как оперативные действия.

Соколовский-старший кивнул Пряникову, потом сказал сыну:

– Жду тебя в офисе.

Проводив отца взглядом, Игорь сказал Пряникову:

– Я хочу здесь остаться. Вы же сами сказали, может получиться…

– Мне показалось, это не от меня зависит. Да и смысл? Отец тебе все правильно сказал. Зови Королева и иди писать рапорт.

Игорь кивнул и молча вышел из кабинета. У окна напротив кабинета начальника РОВД стояли и смотрели на Игоря Аверьянов и Королев.

– Тебя… – мотнул Игорь головой на дверь кабинета. Данила молча прошел мимо и скрылся за дверью.

– Что, папочка все порешал? – спросил Жека с обычной ехидностью в голосе.

– Что я могу сделать, чтобы Королева оставили? – задумчиво спросил Игорь, не услышав колкости.

– Папочку попроси помочь.

– Он откажется, – серьезно ответил Игорь. – Мои проблемы – сам решай.

– Тогда пошел на хрен отсюда.

Игорь развернулся, пошел по коридору. Но через несколько шагов он остановился и вернулся к Аверьянову.

– А если бы у Королева украли бы пистолет, было бы лучше? – спросил он.

– А что?

– Я спросил. Если бы не сам потерял, а украли – было бы лучше?

– Да, – буркнул Жека.

– Если я это сделаю, ты поможешь мне увидеть дело из архива?

Игорь спустился к камере, где сидел Рыбаков. Мужчина увидел его и поднялся, подошел к решетке. Глаза его были спокойными. Игорь протянул ему бумажку. Рыбаков удивленно посмотрел на него.

– Что это?

– Распечатка моего счета, – тихо сказал Соколовский. – У меня есть деньги.

– Рад за вас, – усмехнулся мужчина.

– Я могу оплатить вам адвоката, – торопливо стал объяснять Игорь. – Самого лучшего. Срок будет намного меньше. Я помогу вашей дочери. Деньги на лечение, психиатра, психолога, я не знаю.

– Это ведь не просто так? – догадался Рыбаков.

– Вы должны чуть изменить показания. Я расскажу как. Вы видели ночью драку. Дрался я и два других оперативника. Пользуясь случаем, вы похитили табельное оружие Королева. Состояние аффекта, жажда мести. Хуже вам не будет. А мне сильно поможет.

Рыбаков смотрел на него, то ли не понимая, то ли не веря в правдивость слов этого странного парня.

– Я не обману, – пообещал Игорь. – Сначала я отдам деньги вашей жене.

Игорь вышел из подъезда, в котором живут Рыбаковы, и подошел к служебной машине, за рулем которой сидел Аверьянов.

– Я отдал деньги, – сказал он. – Рыбаков даст показания.

Жека взял с сиденья папку и протянул Игорю поверх стекла.

– Забрать не дам. Смотри, хочешь – делай ксерокопию.

Игорь с жадностью схватил папку и принялся листать прямо возле машины, пробегая глазами по подшитым документам. Его брови медленно поползли вверх.

– Что за…

Глава 4

Владимир Яковлевич Соколовский смотрел на разложенные перед ним сыном листы ксерокопий документов. Материалы дела о самоубийстве гражданки Соколовской… И даже ксерокопия фотографии. Почти такой же, какая стояла в рамке на его рабочем столе. Сын стоял напротив напряженный, даже злой.

– Может, есть судьба? Рок? Бог? – задумчиво и с некоторым неудовольствием сказал Соколовский-старший. – Ты попал именно в то отделение… которое тогда вело следствие. Нашел дело.

– Ты думаешь, я это хотел от тебя услышать? – неприязненно осведомился Игорь.

– Смысл повторять то, что ты уже знаешь? Это не была авария.

– Смысл в том, чтобы теперь объяснить, почему мама поступила именно так, – с нажимом сказал Игорь.

– А я и сейчас не могу это объяснить, – упрямо ответил отец. – Тогда она не оставила записки.

Тяжело поднявшись из кресла, он подошел к столику у стены, налил себе минеральной воды и осушил стакан залпом.

– У нас тяжелые времена были, – снова заговорил он, не глядя на сына. – Девяностые. Знакомых убивали. Пресс. Стресс. Я на нервах. Дома не бываю. Недоглядел. Вернулся домой ночью… Она в ванной.

– А где был я? В тот день?

– В доме. За городом. Там лучше охрана была.

– Тут написано, что было подозрение в убийстве – Игорь кивнул на бумаги.

– Так всегда бывает, когда нет записки… Потом разобрались. Она устала жить в страхе за меня и тебя. Я не уследил.

Стиснув зубы и коротко взглянув на отца с недоверием, Игорь круто развернулся и пошел к двери.

– Игорь! – крикнул отец.

Сын остановился, молча вернулся, собрал со стола ксерокопии документов и снова пошел к выходу из кабинета.

– Нет моей вины, – попытался остановить его отец.

– Ты слишком часто это повторяешь, – не поворачиваясь, ответил Игорь и вышел, хлопнув дверью.

Солнце поднималось лениво и неохотно над притихшими березками. Игорю вспомнилось, что он где-то читал когда-то или слышал, что на кладбищах всегда стоит удивительная тишина и присутствует ощущение покоя. Сколько он тут сидел? Приехал ночью, но во сколько… Игорь закашлялся и зябко поежился. Хмель выходил, а вместо него в тело входил озноб. Бутылка коньяка так и не помогла. Мама смотрела на него с дорогого памятника странным взглядом, в котором не было тепла, и со странной улыбкой, в которой не было веселья.