Улыбки летней ночи - [17]

Шарлотта. Нет, если они женщины.

Дезире. Тогда давайте заключим мир, по крайней мере на это время.

Шарлотта. К сожалению, у моего мужа нет кольца в носу, за которое его можно было бы привязать.

Дезире. Это верно. Он делает что хочет, но знает ли он сам, чего хочет? И кроме того, это его неугомонное мужское начало; вечно с ним хлопоты.

Шарлотта. Тело без души.

Дезире. Мне его очень жаль.

Шарлотта. Жаль его!

Дезире. Да. Посмотрите, они там играют в крокет. Кто несомненный лидер? Кто вышел в разбойники? Кто превратил невинную игру в агрессивную борьбу за самоутверждение?

Все играют в крокет. Солнце освещает зеленую лужайку.

Анна похожа на большой цветок. Xенрик не сводит с нее глаз. В бокалах с лимонадом позвякивают кусочки льда; в розовых кустах жужжат пчелы; слабый ветерок гонит по лужайке легкие тени.

Старая дама взяла малыша Фредрика на колени и читает ему вслух большую книгу. Фредрик и Малькольм стоят совсем рядом, оба курят сигары, покачивая крокетными молотками.

Малькольм. Ваша очередь, господин Эгерман.

Фредрик. Полагаю, что так.

Малькольм. Я разбойник и имею право выбить вас с вашей позиции. (Малькольм ставит свой шар вплотную к шару Фредрика и сверху прижимает его ногой. Потом он с силой ударяет по нему, и шар Фредрика уходит за пределы площадки. Малькольм развязно смеется.) Шарлотта. Когда он смеется вот так, это значит, что он рассержен.

Дезире. Рассержен и ревнует.

Шарлотта. Вас?

Дезире. Вас.

Шарлотта. С какой стати ему ревновать меня? Дезире. Он в ярости из-за того, как вы посмотрели на господина Эгермана, когда здоровались с ним минуту назад.

Шарлотта. Смешно! Это же просто-напросто смешно.

Дезире (серьезно). Да, это смешно и тем не менее это правда.

Шарлотта. Итак, у вас есть план. И в чем же он заключается?

Дезире. Все очень просто. Вы получаете обратно своего мужа, а я…

Шарлотта. А вы…

Дезире. Могу ли я положиться на вас?

Шарлотта. А вы получаете обратно адвоката Эгермана. Верно?

Дезире (кивает). Мужчины никогда не знают, что для них лучше. Нам надо помочь им найти правильный путь. Не так ли?

Шарлотта. Вернемся к вашему плану.

Дезире. Сначала распорядимся о том, как рассадить гостей за столом.

Теплый свет свечей спорит с бледным летним вечером за высокими окнами. Старая дама сидит во главе стола, за ее стулом стоит Фрид в ливрее и белых перчатках. Петра и служанка фру Армфельт подают кушанья. Гости за столом рассажены в соответствии с тонкой стратегией. Адвокат Эгерман – кавалер Шарлотты, граф Малькольм сидит с Дезире, а Хенрик Эгерман со своей молодой мачехой. Мужчины в смокингах, женщины в вечерних туалетах. Дезире наклоняется вперед и пытается поймать взгляд Шарлотты. Шарлотта незаметно кивает.

Малькольм только что рассказал анекдот, и все смеются, кроме Хенрика.

Шарлотта. Итак, мой дорогой Карл-Магнус, ты считаешь, что любую женщину можно соблазнить?

Малькольм. Да, любую. Возраст, сословие, общественное положение и внешность не играют никакой роли.

Дезире. Это относится и к замужним женщинам?

Малькольм. Прежде всего к замужним.

Старая дама. Но тогда ваш первейший союзник не ваше собственное обаяние, а унылость семейной жизни.

Фредрик. Браво.

Шарлотта. Как вы считаете, господин Эгерман, а не может ли женщина выступить иногда в роли соблазнительницы?

Фредрик. Я думаю, нас, мужчин, всегда соблазняют.

Малькольм. Вздор. Меня за всю мою жизнь ни разу не соблазнили. Мужчина всегда нападает.

Шарлотта. Господин Эгерман этого явно не делает. Малькольм. Он просто оригинальничает.

Шарлотта. Уверяю вас, я смогу соблазнить господина Эгермана менее чем за четверть часа.

Малькольм. Нет, любовь моя. Мы, мужчины, не попадаемся на такие грубые крючки.

Шарлотта. Нет, попадаетесь.

Малькольм. Ни в коем случае.

Дезире. Шарлотта права.

Шарлотта. Заключим пари?

Малькольм. Очень забавно. (Смеется.)

Дезире. У вас не хватает смелости заключить пари с собственной женой?

Малькольм. Ну давай!

Все смеются, кроме Хенрика и Анны. Они молчат и выглядят растерянными среди этого безрадостного веселья.

Вот приближается мужчина, продвигается вперед, дает бортовой залп. Бах! Враг отступает, занимает новые позиции. И опять наступление. Позиции врага разгромлены. Бах! Бах! Дальше хладнокровное преследование до тех пор, пока дичь – то есть враг – не сложит оружия перед лицом превосходящих сил, но я не даю пощады. Я поднимаю свое оружие – и вот она лежит, истекая, как кровью, любовью и преданностью, – я имею в виду дичь, то есть врага. Тогда я закрепляю свои позиции и устраиваю роскошное пиршество, празднуя перемирие; страсти бушуют, опьянение растет, и утреннее солнце застает солдата сладко дремлющим в объятиях врага. Проходит немного времени, и он встает, препоясывает чресла и выходит на поиски новых славных деяний… новой дичи… Я имею в виду врагов… (Он не может подобрать нужного слова.)

Старая дама. Мой милый граф, задолго до того, как вы начали свое наступление, как вы это называете, вся территория была заминирована, а враг прекрасно осведомлен о том, что представляете собою вы и ваша стратегия.

Хенрик (сердито). Стратегия, враг, наступление, мины. О чем вы говорите: о любви или о поле сражения?