Улыбка ангела - [30]

Она села, прислонившись к его плечу, и принялась играть с его волосами.

— Кажется, дела налаживаются. Большая часть документов на продажу уже подготовлена, остались кое-какие мелочи, покупатель уже есть. Совсем скоро наши дела пойдут совсем неплохо. Может, тогда ты наконец перестанешь вкладывать свои деньги, — пожурила она его. — Должна же ферма снова стать самоокупаемой, иначе зачем она нужна? Ты и так помог больше, чем я надеялась.

— И намерен помочь еще.

— Все равно, это будет неправильно.

— Почему? Лично я не считаю неправильным вкладывать деньги в то, что принадлежит мне. Будь ты на моем месте, ты бы поступила так же.

— Может быть, — уступила Колин. Все-таки она привыкла считать ферму почти своей, своим первым ребенком, если угодно. Деклан готовил ее к тому, что когда-нибудь она станет полноправной владелицей, несмотря на то что ей принадлежит только половина лошадей конюшни.

— На самом деле причина, по которой ты не хочешь, чтобы я продолжал вкладывать свои деньги, совершенно иная, — заявил Эймон. — Ты решила подстраховаться, опасаясь, что, если у нас ничего не выйдет, тогда ты ничем не будешь мне обязана, кроме дельного совета.

— Ну и что, если так?

— Если рассматривать этот вопрос с деловой точки зрения, это разумное и верное решение, которое делает тебе честь как женщине практичной и неглупой. Только почему ты так не веришь в то, почему наш союз может сработать, это остается выше моего понимания.

— Ты забыл, какой год мне пришлось пережить? По-моему, причин, чтобы проявлять такую осторожность, у меня больше чем достаточно. Начнется все с деловых отношений, а чем закончится, бог его знает.

— Значит, ты настаиваешь на том, что нашим отношениям обязательно должен настать конец?

Колин выпрямилась.

— Я все еще боюсь, что настанет день, и ты захочешь, видеть над своей головой не небо Ирландии, а нью-йоркское.

— Ну, положим, в городе небоскребов небо увидеть затруднительно.

— Ты ведь понял меня, правда? Ведь у тебя там другая жизнь. Если вдруг станет скучно, в огромном городе всегда больше возможностей, чтобы развлечься, сходить куда-нибудь. А что здесь? — Она пожала плечами. — Сменить одно пастбище на другое и починить другую ограду?

— Если бы ты знала, как я живу в Нью-Йорке, ты бы так не говорила, — усмехнувшись, сказал Эймон.

— Откуда я могу это знать, если ты не посвящал меня в подробности своей жизни? — возразила она. — К тому же ты каждый день говоришь по телефону и по нескольку часов проводишь за компьютером. Я понимаю, это твоя работа, но разве это не свидетельство, что ты еще не готов остаться жить здесь?

Эймон провел ладонью по ее щеке и со вздохом сказал:

— Это мое упущение. Может, поедем со мной вместе в Нью-Йорк? Поживете у меня с Эвелин немного, и ты посмотришь, как я живу?

Колин похолодела. Значит, несмотря на все его слова, несмотря на все его убеждения, он уже планирует вернуться в Штаты.

— Я должен буду уехать, — скользя рукой по ее шее, продолжил он. — Ну же, поехали со мной ненадолго. Я покажу тебе Нью-Йорк. Может, он тебе понравится и вы с Эвелин захотите приехать туда еще раз.

— К сожалению, в отличие от тебя, я не могу позволить себе мотаться через Атлантику так же часто, словно в соседний город. Наверное, я ограниченная провинциалка, но мне и здесь хорошо. Здесь мой дом, друзья, работа. Теперь, когда у меня есть Эвелин, мне больше ничего в этой жизни не нужно.

— Тебе совсем не хочется увидеть мир, который откроется перед тобой, стоит только решиться сделать первый шаг? Поверь бывалому путешественнику: как бы ни была прекрасна Ирландия, в мире полно чудес и мест, которые нужно увидеть собственными глазами.

— Наверное. — Она мягко, но решительно сняла его руку с шеи. Тогда Эймон снова положил ее ноги себе на колени, заставив ее принять полулежачее положение. — Но Эви...

— Перестань прикрываться своей дочерью, как щитом, — заметил он, возобновляя массаж ног.

— Ничего подобного я не делаю.

— О нет, делаешь. Вместо того чтобы помочь мне решить вставшую перед нами проблему.

— Кажется, твой мобильный телефон, — вдруг сказала она, прислушавшись.

Эймон похлопал по карманам и нахмурился.

— Черт, как же я его забыл. — Затем посмотрел на часы, прикидывая время в Нью-Йорке, и нахмурился еще сильнее. — Наверное, это Пит, но почему так поздно?

Колин убрала ноги с его колен.

— Узнаешь, когда ответишь. Иди же.

— Что мне нужно сделать, чтобы ты хоть немного стала мне доверять? — неожиданно спросил он.

Ответить ей помешал детский плач. Колин порывисто встала и улыбнулась.

— Кажется, меня тоже зовут.

— Мы еще не закончили наш разговор, — поднимаясь вслед за ней, сказал он и повторил свой вопрос:— Что я должен сделать, чтобы ты стала мне доверять?

Закрывая за собой дверь, она прошептала одними губами:

— Совсем немного — любить меня.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Эймон замер в дверях детской, незаметно наблюдая за Колин. Она кормила Эвелин. Это становится дурной привычкой, размышлял он, припоминая все те случаи, когда он вот так же стоял в дверях и наблюдал за ней, а позднее и за ее крошечной копией. Он уже не спрашивал себя, как случилось, почему он влюбился в ее ребенка, стоило ему взять Эви на руки и заглянуть в ее изумленно распахнутые глаза. Он уже научился принимать это как данность, но вот Колин...