Улыбающийся человек - [5]

Он был крупного телосложения, и ссорились мы часто, но физической агрессии с его стороны я не боялся. Слишком его устраивало существующее положение дел. Однако с моральным давлением все обстояло иначе. Как-то мы стояли на обочине с погашенными фарами и ловили нарушителей скоростного режима. Было то ли три, то ли четыре часа утра. Сатти от нечего делать принялся рассказывать случаи из своей практики и постепенно добрался до первого дежурства в ночную смену. Он тогда приехал на вызов в собачий приют.

— Стоит такая ведьмочка у входа. Длинное черное пальто, перчатки без пальцев, все дела. И трясется вся, будто ее бьет током или голоса в голове не дают покоя. Особенно сегодня. Гитлер, Хо Ши Мин и Фред Уэст[5] одновременно. Подхожу я к ней весь такой любезный, а она мне начинает втюхивать всякую религиозную чушь, спрашивать, спас ли я свою душу. Мол, будет второе пришествие Христа, уже началось и так далее и тому подобное. Я ей отвечаю, что, дорогуша, может, и будет, но точно не сегодня. Короче, оказалось, что она вломилась в приют и совершила какой-то обряд над собачками. Я попросил ее подождать на улице. Захожу в коридор, и в нос шибает просто невероятная вонь. В каждой клетке насквозь мокрые собаки. — Сатти рассмеялся. — Она их бензином покрестила. Сама стоит у двери, спиной ко мне, и вздрагивает. Спичками чиркает. Сумасшедшая сучка чуть не отправила нас к праотцам.

Наружу Сатти выбрался, но лишился бровей и большей части шевелюры. Он рухнул на лужайку и выкашливал легкие под вой и лай горящих заживо собак. А едва рассвело, пошел по следам странной женщины. В лесу следы оборвались. Больше ее никто и никогда не видел. Сама история меня не поразила — после ночных дежурств наслушаешься и про призраков, и про невероятные висяки.

Меня встревожила реакция Сатти.

— Тогда я и понял, — подытожил он. — Голод, войны, обездоленные дети… Мы родились под занавес, Эйд. Человечество в агонии. Мы запрограммированы на самоуничтожение. Отсчет пошел. Мы — последние люди на Земле.

Он говорил серьезно. И что хуже всего — восторгался своей теорией.

Ночная смена для всех означала разное. Для начальства — способ услать неугодных подальше, практически в небытие. Для меня — проявление трусости, возможность спрятаться от себя самого и смотреть, как жизнь проходит мимо. Но для моего напарника ночная смена и была жизнью. Местом в первом ряду на светопреставлении. И он уже аплодировал стоя.

5

— Ну, что я говорил? — Сатти в очередной раз полил себе лицо, шею и грудь антисептиком. — Сборище идиотов.

Ночной клуб «Инкогнито» располагался в лофт-баре за вокзалом Пиккадилли. Очередь начиналась у входа и заканчивалась за углом. Мужчины стояли группками, курили и ругались. Их бесили яркие неоновые огни, жара и то, что девушки в летних нарядах равнодушно проходят мимо. У большинства ожидающих были стрижки под машинку и рубашки навыпуск. Голоса сливались в монотонный гул, который прокатывался туда-сюда по очереди.

— Порция генетического высера. — Сатти достал из бардачка влажные салфетки и вытер руль, который я только что выпустил из рук.

Хотя эта нелестная характеристика мужчин, по его мнению, относилась и ко мне тоже, нельзя было не признать, что все двадцать человек в очереди выглядели как под копирку.

— Прогуляться не желаешь? — спросил я.

Сатти выбросил скомканную салфетку в окно.

— Ноги бы не мешало размять. Знаешь хозяина?

Уже на улице я покачал головой.

— Чувак тащится сам от себя. Тот еще красавчик. Видок как у певца с круизного лайнера, который лет десять в порт не заходил.

К входу подошли две девушки, держась за руки. Мужчины перестали бубнить и жадно уставились на них. Охранник скривился, будто только что замахнул чего-то крепкого. Потом отступил в сторону, пропуская девушек, и проводил их взглядом до лестницы. Он был подстрижен так коротко, что виднелись вены на голове. Чуть короче — и можно было бы прочесть его мысли.

Охранник покосился на Сатти:

— Встань в очередь, красавчик.

— Для тебя — детектив-инспектор. Повторять не буду.

Лицо охранника стало непроницаемым.

— Извиняюсь, детектив-инспектор. Чем могу помочь?

— Нам нужно поговорить с хозяином.

Охранник не сдвинулся с места.

— У клуба несколько владельцев. Скажите, кто конкретно вам нужен, и я договорюсь о встрече.

Сатти захохотал:

— Это с Гаем-то Расселлом встречу нужно назначать? Сплю и вижу, чтобы моя фамилия засветилась в его ежедневнике.

Охранник не пошевелился.

— Да ладно, прекрасно ты знаешь этого чувака. Скользкий тип, без мыла в задницу залезет. В паричке, который выиграл бы в конкурсе «Сделай сам». Я знаю, что он здесь, а еще знаю, что у девушек ты документы не спрашиваешь, так что организуй нам беседу в неформальной обстановке.

— Пат, — обратился охранник к напарнику. — Постоишь тут минутку? — Он осклабился на нас золотозубой улыбкой, из-за чего на голове у него снова запульсировали вены. — Прошу, господа.

Мы проследовали за ним по коридору с липким, как лента для мух, полом и поднялись по лестнице. Охранник одной рукой прокладывал себе путь через толпу. Пары` духов и алкоголя образовывали едкую смесь; воздух колыхали ритмичные басы и волны отупляющей духоты. Мы очутились около бара. В небольшом полуосвещенном зале толклась примерно сотня посетителей.