Ультрасовременный ребенок - [13]

Безусловно, любому подростку этот стиль придает особое чувство своей значимости и даже в какой-то степени способен повышать его самооценку.

Но, по мнению ряда зарубежных психологов, подростковая многозадачность скорее напоминает собой иллюзию, чем истинную многозадачность. Да, действительно, дети с присущей им импульсивностью, не раздумывая, хватаются сразу за несколько дел, забывая о качестве выполнения их. И количество чаще всего в этих случаях не переходит в качество.

Изучая проблему многозадачности при помощи магнитно-резонансного сканирования мозга, ученые пришли к выводу, что особенности переключения внимания тесно связаны с так называемой десятой областью Бродманна, расположенной в передней части префронтального кортекса. К сожалению, префронтальный кортекс относится к тем участкам мозга, которые формируются позже других и перестают функционировать, разрушаясь, раньше других в процессе старения человека. Поэтому неудивительно, что дошкольники, так же как старые люди, не справляются с многозадачностью.

Зато школьники, и особенно старшеклассники, считают ее своим достоинством, демонстрируя по поводу и без повода, чтобы пустить Вам пыль в глаза.

Подросток, одним ухом слушающий плеер, а другим – разговор по мобильному телефону, не отводящий взгляда от экрана монитора, может стать символом ребенка современности, как когда-то знаменитая скульптура Веры Мухиной «Рабочий и колхозница», получившая Гран-при на Всемирной выставке в Париже в 1937 году, стала символом эпохи социализма того времени.

Иногда, пытаясь как-то достучаться до души таких подростков, кажется, что все эти хай-тековские их аксессуары лишь замена рыцарских доспехов.

В то же время дети, для которых современная многозадачность выполнима, популярнее других в кругу ровесников.

Кроме этого, к тому же оказалось, что их мозг в связи с тем, что сегодня видео и фотографии все больше вытесняет текст, может с блеском обработать эту информацию. И вообще, сегодняшние дети ее с блеском могут и найти, и не только эту, а любую, лишь бы только указать им тему.

Оказалось, что благодаря области Бродманна планируются долговременные цели и запоминаются незаконченные по каким-то причинам задания, которые после устранения помех можно довести до конца. К тому же эта область мозга помогает нам разделять задания на мелкие части, расширяя путь к многозадачности. Ведь с фрагментом справиться гораздо проще, чем сразу с большим целым. А так фрагмент, еще фрагмент, еще – и вот уже мозаика готова.

Вообще о влиянии многозадачности на современного человека самые актуальные исследования были проведены среди работников офисов, пользующихся персональными компьютерами, возможности которых стали настолько безграничными, что им подвластны уже сотни задач.

По данным калифорнийского профессора Глории Марк, работник в офисе в среднем концентрирует свое внимание на выполнении какой-то одной задачи лишь только 11 минут, которые тоже делятся на фрагменты – от чтения веб-страниц до правки электронных писем. Не успев кончить одно задание, ему приходится отвлекаться на другое. Чтобы возвратиться к недоконченному заданию, в среднем требуется 25 минут. А потом вновь отвлекающие факторы – и так целый рабочий день, переполненный стрессогенными факторами многозадачной работы.

Переключение внимания между задачами поглощает огромное количество времени, которое эффективно можно было бы использовать при решении какой-то одной важной задачи. Так что многозадачность – это только иллюзия экономии времени. Это не экономия, а потеря его.

Однако попробуйте объяснить это своим детям, контроль над которыми Вы практически утратили. Контроль – это нечто реальное. Да, ребенок реален, находясь с Вами рядом. Он-то рядом, но мысли его в виртуальном пространстве. Разве можно узнать, с кем общается он? Те ли люди, за которых они сами себя выдают? Сколько взрослых себя выставляют детьми… Сколько Ваших детей флиртует, как взрослые.

Мне похвасталась как-то одна третьеклассница, но уже ас во множестве функций компьютера, что она завела переписку с мужчиной, ищущим молодую невесту, выдавая себя за семнадцатилетнюю, хотя ей только десять.

– Это здорово, это прикольно, – говорила мне юная леди. – Он считает меня совсем взрослой. Объясняется уже в любви. Я назначила ему свидание возле театра. Мы рядом живем. И сумела его рассмотреть. Ничего, только взрослый совсем. Он стоял целый час перед входом. Я ходила туда и сюда. Но он ждал не меня, а другую. Как все здорово было, – радовалась она совершенно по-детски, соответственно возрасту.

– А что мама сказала?

– Да мама не знает. Только Вы не рассказывайте это ей. Она думает, что когда я сижу за компьютером, то готовлюсь к занятиям. Так зачем же ей про это знать?

Но, утрачивая контроль над мыслями и увлечениями ребенка, чтобы не отрывать его от множества дел, Вы «утрачиваете» и привязанность Ваших детей к Вам, хотя этот «контроль» должен быть не в прямом смысле этого слова контролем, а именно особой привязанностью между Вами и Вашим ребенком.

Современные родители все чаще и чаще стали жаловаться на холодность и отчужденность ребенка. Он не ждет их прихода с работы, а если и ждет, то только лишь для того, чтобы удовлетворить свои скрытые потребности, зависящие от мамы или папы, призывая их к выполнению обещаний.