Улпан ее имя - [76]
Нрав у Байдалы был такой, что ничего не стоило его привести в ярость. Неточно он, оказывается, понял… Кто такой Турлыбек, чтобы указывать Байдалы-бию – неточно поняли… Почему не ответил он столь же ехидно проныре Токаю?! Мог бы, к примеру, поддеть: «Как же не поняли вы, что это – дело добровольное?..» «А теперь Токай сидит как ни в чем не бывало и еще с насмешкой посматривает на Байдалы! Пусть не воображает никто из них, что он согласится получить надел с детскую пеленку!
Сказать честно, навряд ли Байдалы мог представить себе – сколько это, пятнадцать десятин. Он от предков унаследовал и привык считать – вся земля, сколько видит глаз, его. Какие времена настают – землю станут мерять, как ситец в лавке у татарина!
Токай хорошо знал своего давнего и постоянного недруга и постарался подбросить хворосту в костер:
– Не мало – пятнадцать, не мало… В прошлом году летом, я ехал в Стап. Есенеевский хлеб стоял – как бескрайнее озеро! Пятнадцать десятин даже на хорошем коне быстро не объедешь, – повернулся он к Улпан.
– В прошлом году мы там не пятнадцать сеяли, – ответила она. – Десятины на две поменьше. А если не считать гостей, для нас самих того хлеба на два года хватило бы!
Турлыбек еще не кончил говорить, но уже знал – два главных бия заняли противоположные стороны. И ни один волостной управитель или другой аткаминер не выскажет отличного от них мнения, все разделятся на два лагеря. Но и особого спора не возникнет. К лицу ли – горячиться, замахиваться друг на друга, чуть ли не в горло вцепляться из-за какой-то земли? Из-за каких-то посевов?.. Земли и так, слава аллаху, много под небом! Другое дело – если бы речь шла о том, кому достанется чья-либо вдова, если бы выбирали управителей или биев… Тогда бы и страсти были раскаленнее.
А так – Байдалы-бий будет твердить свое, Токай-бий – противоположное… Турлыбеку это было ясно, но он продолжал, стараясь приманить кереев и уаков выгодами и льготами:
– Запомните и передайте сородичам… Та семья, которая засеет пять десятин, получит без всяких процентов ссуду – пятьдесят рублей, вернуть ее надо будет через три года. А за пятьдесят рублей они смогут купить двух лошадей. Соха стоит пять рублей, железные вилы – сорок копеек, овца – два рубля, стригун – четыре рубля. Пятьдесят рублей для обзаведения – немалые деньги.
Биев и эти расчеты оставили равнодушными. Но Турлыбек, еще не все козыри выложил:
– Люди сибанских аулов почти десять лет уже сеют хлеб и косят сено. Для них – в подарок – мы привезли три сенокосилки, три сохи, пять борон, трое конных граблей.
Бии – и волостные управители по их примеру подозрительно посмотрели на Улпан. Чем эта баба подкупила русских торе? Ну, Кошен-улы, это понятно – родственником приходится Есенею. Чем?.. Никто не видел, чтобы она отборных лошадей привязывала к их повозкам… Не набрасывала им на плечи дорогие шубы… Как видно, бог для своих благоволений избрал одних сибанов!
Улпан сказала:
– Джигит-торе! У нас найдутся семьи, которые захотят получить ссуду сроком на три года. Мы занимаемся земледелием, но пока что на каждый двор по одной сохе не приходится! А сенокосилки… На два аула – одна. С вашими подарками мы на будущий год еще сорок десятин сможем засеять. Разве плохо, если еще сорок семей не будут знать забот о еде?
Байдалы не устоял, чтобы не съехидничать:
– В таком случае сибаны должны большой той устроить…
– Отчего же не устроить? – спокойно сказала Улпан. – В первый год был той, когда мы с пятью всего сохами засеяли тридцать десятин, пять из них сеяла наша семья.
Саврасов за столом наклонился к Турлыбеку – подробнее расспросить, о чем говорит Улпан, а когда она кончила, поднялся и подошел к ней, в руках – пакет со сгустками сургучных печатей, из пакета он вынул лист плотной бумаги, буквы были оттиснуты золотой краской.
– Эти бумаги… – торжественным голосом произнес он. – Они свидетельствуют о ваших заслугах в развитии земледелия на территории округа, населенного казахами… Здесь говорится о награждении сельскохозяйственными орудиями. Почетную грамоту подписал собственноручно генерал-губернатор.
Улпан стоя приняла пакет.
– Благодарю вас, уважаемый торе… Передайте мою благодарность таксыру-губернатору… Мы, может быть, и не в состоянии вникнуть – что такое полная оседлость, что такое полуоседлость… Мы знаем одно – надо сеять хлеб, надо косить сено. И не перестанем этим заниматься.
Улпан пустила по рукам почетную грамоту. От волостных управителей – по обеим сторонам стола – бумага обошла биев… Прочитать, что там написано, никто не мог, но все видели – краска золотая, печать приложена, изображение двуглавого орла, подпись губернатора. А сама бумага, наверное, из атласа…
Турлыбеку не стоило особого труда читать их мысли. При живых биях и других уважаемых людях подарки были вручены какой-то бабе, порезали бы ее ножи этих проклятых сенокосилок! Но вот против атласной бумаги все они, вместе взятые, бессильны… Надеются – пока бессильны. Смилостивится ли над ними аллах, отдаст ли он когда-нибудь эту бабу в их руки? Может быть, такой день недалек… Почтенные мужи могли сколько угодно грызться между собой. В чем они были единодушны – в своем отношении к Улпан.
Габит Мусрепов — виднейший казахский писатель. Им написано много рассказов, повестей, романов, а также драматургических произведений, ярко отображающих социалистические преобразования в Казахстане.В повести «Солдат из Казахстана» писатель рассказывает о судьбе казахского пастушка, ставшего бесстрашным солдатом в дни Великой Отечественной войны, о героических подвигах, дружбе и спаянности советских людей на фронте и в тылу.Повесть впервые издана на русском языке в 1949 году, после этого она переводилась на многие языки народов СССР и стран народной демократии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«…Далеко ушел Федя Плюшкин, даже до Порховского уезда, и однажды вернулся с таким барышом, что сам не поверил. Уже в старости, известный не только в России, но даже в Европе, Федор Михайлович переживал тогдашнюю выручку:– Семьдесят семь копеек… кто бы мог подумать? Маменька как увидела, так и села. Вот праздник-то был! Поели мы сытно, а потом комедию даром смотрели… Это ли не жизнь?Торговля – дело наживное, только знай, чего покупателю требуется, и через три годочка коробейник Федя Плюшкин имел уже сто рублей…».
Нашествие двунадесяти языцев под водительством Бонапарта не препятствует течению жизни в Смоленске (хотя война касается каждого): мужчины хозяйничают, дамы сватают, девушки влюбляются, гусары повесничают, старцы раскаиваются… Романтический сюжет развертывается на фоне военной кампании 1812 г., очевидцем которой был автор, хотя в боевых действиях участия не принимал.Роман в советское время не издавался.
В книгу вошли исторические романы Петра Полежаева «Престол и монастырь», «Лопухинское дело» и Евгения Карновича «На высоте и на доле».Романы «Престол и монастырь» и «На высоте и на доле» рассказывают о борьбе за трон царевны Софьи Алексеевны после смерти царя Федора Алексеевича. Показаны стрелецкие бунты, судьбы известных исторических личностей — царевны Софьи Алексеевны, юного Петра и других.Роман «Лопухинское дело» рассказывает об известном историческом факте: заговоре группы придворных во главе с лейб-медиком Лестоком, поддерживаемых французским посланником при дворе императрицы Елизаветы Петровны, против российского вице-канцлера Александра Петровича Бестужева с целью его свержения и изменения направленности российской внешней политики.
Кто бы мог подумать, что любовь сестры фараона прекрасной Термутис и еврейского юноши Итамара будет иметь трагические последствия и для влюбленных, и для всего египетского народа? Чтобы скрыть преступную связь, царевну насильно выдали замуж, а юношу убили.Моисей, сын Термутис и Итамара, воспитывался в царском дворце, получил блестящее образование и со временем занял высокую должность при дворе. Узнав от матери тайну своего рождения, юноша поклялся отомстить за смерть отца и вступил в жестокую схватку с фараоном за освобождение еврейского парода из рабства.Библейская история пророка Моисея и исхода евреев из Египта, рассказанная непосредственными участниками событий — матерью Моисея, его другом Пинехасом и телохранителем фараона Мернефты, — предстает перед читателем в новом свете, дополненная животрепещущими подробностями и яркими деталями из жизни Древнего Египта.Вера Ивановна Крыжановская — популярная русская писательница начала XX века.
Исторический роман классика чешской литературы Алоиса Ирасека (1851–1930) «Скалаки» рассказывает о крупнейших крестьянских восстаниях в Чехии конца XVII и конца XVIII веков.