Улитка - [38]

На пятые сутки, ожидая в ресторанчике под подъемником ребят после очередного спуска, я вздрогнула от воя сирен. Две спасательные машины с визгом понеслись вверх. Окатило холодом: это за ними! Вся компания давно подтянулась, не хватало только «сладкой парочки».

Трясущиеся пальцы. Десятки звонков без ответа. Панический шум в голове.

Не знаю, как я дожила до момента, когда с горы спустился первый снегоход с Джу. Чуть погодя вторые электросани привезли Роба, лежащего без сознания. Не помня себя от ужаса, я бросилась к носилкам…

Результатом лихачества стали четыре сломанных ребра у Роберта и вывих коленного сустава у Джу. Ребята не любили рассказывать о произошедшем, но из скудных реплик я поняла: попав в сильнейший туман, они слетели с трассы. Узнала я также и о том, что Джу, несмотря на собственную травму, вытащил друга.

Эти двое, хотя и разительно отличались характерами, были неразлучной командой. Роберт – с вечно огненным взглядом, импульсивный, грубоватый, задиристый, и Джудит – веселый, легкий, спокойный, но от этого не менее азартный, дополняли друг друга во всем, точно половинки единого целого.

Высокие, видные, уверенные в себе парни не давали покоя многим своим откровенным желанием жить играючи. Их выходки становились поводом не только для восхищения, но и развязывали злые языки завистников, шептавшихся по углам: «Непонятно, какого черта они делают вместе?» Конечно же, физической близости между ними не было. Только настоящая мужская дружба. Хотя, не скрою, меня удивляло, как одни и те же черты принимали столь разную форму в каждом из них. Например, желание заглянуть по ту сторону дозволенного приводило Джу к созерцанию, а Роба толкало на постоянную борьбу с окружающим миром. То, над чем один озорно смеялся, другой язвительно высмеивал. Джудит с удовольствием поддерживал все безумные начинания товарища, и у многих складывалось ложное впечатление, что он ведомый. На самом деле Джу всегда действовал осознанно, в отличие от импульсивного единомышленника продумывая шаги до мелочей. Роб за это ценил его и всегда стоял за него горой, как за младшего брата.

Однажды вечером мы втроем в баре пили пиво. Вдруг кто-то из уже сидевших внутри парней бросил своему собутыльнику довольно громко:

– Смотрите, это же тот красавчик-пидорашка из ночного клуба. Ох, я бы ему натолкал!

Понимая, что говорят о Джудит, я повернулась к нему. Тот продолжал безразлично потягивать из своей кружки «Варштайнер». С Робом дело обстояло похуже. Сжав кулаки, он приготовился к драке.

– Уведи Святу. – Джудит спокойно встал со стула.

– Я сам разберусь.

– Черта с два.

Через секунду мой милый ариец уже был у стола обидчика, и тому сильно пришлось пожалеть о своих словах…

Можно ли гордиться мужчиной, который всегда готов броситься на защиту друга и любимой? Конечно, да! Отвага во все века витала над победоносными стягами рыцарей. И я гордилась, гордилась до той поры, пока не поняла – нити этого бесстрашия уходят в темноту безумия. Именного до него в своей ярости иногда доходил Роб, вмиг превращаясь в чудовище, уничтожающее все на своем пути. В том числе и любовь…

Я подошла к одному из самых непростых моментов моей истории. Если бы могла оставить его по ту сторону страниц, сделала бы с огромной радостью. Но жизнь – не голливудский блокбастер, где герои побеждают зло, невзирая на свои слабости и пороки. В моем случае зло победило Роба.

Пристрастие к алкоголю у моего любовника появилось задолго до нашей встречи. Не могу сказать, что он часто уходил в запой или надирался до потери человеческого облика, но постоянно находиться «под джазом» со временем стало его коньком. Эдакий очаровательный разбойник, которому море по колено, – вечно молодой и вечно пьяный.

Дамы вечно сходят с ума от подобной мужской сексуальности, пропитанной виски и бесшабашной дерзостью. Но увлеченность подобного рода – дорога в пропасть, причем для обоих. В натуре Роба было что-то от разрушителя, я всегда понимала это. Но в состоянии опьянения и без того агрессивный нрав приобретал садистские нотки. Джудит, сквозь пальцы смотревший на бесконечные дебоши друга в трезвом состоянии, все чаще стал колко поддевать его насчет утраты контроля в алкогольном угаре.

– Ты начинаешь все больше походить на обезьяну, когда пьяный! – раз пошутил он при посторонних.

Роберт расхохотался.

– Человек – это та же обезьяна, только с памятью чуть длиннее!

– Ошибаешься. Человек с бутылкой имеет память, объемом именно с эту бутылку, – парировал вдруг Джудит очень жестко.

Взгляды парней пересеклись, и на их лицах впервые промелькнула тень непримиримого противостояния. На несколько мгновений в комнате воцарилась тишина, а потом Роб хмыкнул и опустил голову.

Наверное, именно с этого дня началось их отдаление друг от друга.

В наших отношениях все было намного трагичнее. Постепенно, день за днем, романтическая элегия перешла в навязчивый кошмар. Влюбленность превратилась в зависимость. Постоянные ссоры, доходящие до драк, взаимные грубые оскорбления затягивали в порочный круг, разрушая нас. Так буйная страсть, одаривая наркотическим дурманом наслаждений, одновременно невыносимо терзала меня, доводя до последней черты, до отвращения к самой себе. Тело, поющее гимны плотским удовольствиям, омертвело, перестало чувствовать, будто задохнувшись в извращенном неистовстве.