Уличная красотка - [3]

Шрифт
Интервал

В коридорном стылом гуле
Нежных слов разбитый улей
По куплетам раскидай.
И на первом стыке рельсов
Хрусталем об пол разбейся…
Бог, нам встретиться не дай.
Под сургучный глупый оттиск
Наши контуры и опись,
Память, в бездну не кидай.
Пусть мы так, в давнишней паре:
Ты, и мальчик — на гитаре.
Бог, нам встретиться не дай.
Я опять полночный пленник
Вязну в щупальцах сирени —
Шестиструнная, страдай!
Далеки, как солнца пятна,
Вдруг слова твои понятны:
«Бог, нам встретиться не дай…»
1988 год

Бурлак

Куда ни бреду я — всё против шерсти,
Движения супротив.
И в каждом звуке, и в каждом жесте —
Кому-нибудь на пути.
И купол небес, запрокинув донце,
Мне спину дождями бьет
За то, что под ним волоку я солнце
С заката на восход.
Я — бурлак.
Я на лямке у баржи расхристанной —
Как на поводу.
Я — бурлак.
Где под крик, где под кнут, где под
выстрелы —
Так и бреду.
Лямка моя, ты мне невеста,
И епитимья, и флаг!
Горько мне в ней, одиноко и тесно.
Но я — бурлак.
И шепчет мне лямка: «Держи меня, милый,
Не гневайся и прости
За то, что твои отнимаю силы
И плечи тру до кости».
И там, где земле расступиться впору,
Мне ноги камнями рвет
За то, что свой крест волоку я в гору,
А не наоборот.
Я — бурлак.
Я на лямке у баржи расхристанной —
Как на поводу.
Я — бурлак.
Где под крик, где под кнут, где под
выстрелы —
Так и бреду.
Лямка моя, ты мне невеста,
И епитимья, и флаг!
Горько мне в ней, одиноко и тесно.
Но я — бурлак.
1998 год

«Был вечер тот не по-земному ласков…»

Был вечер тот не по-земному ласков,
А имя состояло из трех букв.
Она была красивой синеглазкой,
И я ее не выпускал из рук.
Был я куражной славой избалован,
Влюбиться мог и сгинуть на бегу,
И кувыркался чувствами, как клоун,
В азарте на курортном берегу.
Где волны с гребешком белее мела
Кидались в ноги и хлестались в мол.
Она мне тихо из-под мышки пела,
И целый мир улегся и умолк.
И был счастливый я и полупьяный,
И в лен волос ее заныривал рукой,
И ночь окуривали сладкие кальяны
Красивой синеглазенькой такой.
2005 год

В Екатеринбурге

Вечер грустен и без песен вышел как обряд:
Светел, нем и свят — как крест на рясе.
Я бельмом в глазу ночного фонаря
Поторчу и двинусь восвояси.
По памяти, повдоль неонных знаков —
Под пестрой их водой мой путь так
одинаков —
На те же улицы гребу, на те же переулки.
Я в Екатеринбу…
В Екатеринбу…
В Екатеринбурге.
Увязался, не отгонишь, пес-мотив простой,
Громыхает цепь стихотворений.
Первая же встречная мне девочка, постой,
Грех не наломать тебе сирени!
Года мои — в горсти изломанные ветки.
Сирень, меня прости, я только что из клетки.
Кричи, закусывай губу, ведь я приписан
в урки!
Ах, в Екатеринбу…
В Екатеринбу…
В Екатеринбурге.
И погост, и дом казенный, и церковный
звон —
Вот они, бок о бок неизменно.
Вечный Плен с Трезвоном Вечным сменит
Вечный Сон —
Прав Есенин: все мы в мире тленны.
Пока же мы не тлен, и наша жизнь не ретро,
Мы — ветры перемен, пусть корчатся от ветра
У пьедесталов на горбу державные придурки.
Ах, в Екатеринбу…
В Екатеринбу…
В Екатеринбурге.
1988 год

В солнечном порту

В солнечном порту, где все глаза раскосы,
Где седлает солнце мачты словно кол,
Где, дурной травой шпигуя папиросы,
Подмигнет тельняшечник мне, пропит и гол.
В солнечном порту изогнута лекалом
Год назад, и два, и нынче точно так,
Дама на углу стоит, как и стояла, —
Вспыхивает-гаснет «Мальборо» — маяк.
Весел я, но мне не ощупать порт,
Здесь не я один хочу ее обнять.
Выберусь и — прочь. Закачаюсь, горд —
На сто пальм березу мне не променять.
Хриплы голоса. Гудки из моря хриплы.
Льет на плечи бронзу солнечный черпак.
Небо хочет птиц, но к глазам прилипли
Бронзовые чайки, севшие в кабак.
Якорь тяжко спит. Меня не ждут на трапе.
Поднял паруса я бы всей душой.
Белый и смешной в азиатской шляпе,
Брошусь на песок теплый, но чужой.
1994 год

Весы

Мир — весы. Мы все на них положены.
Нет покоя чашам ни на миг.
Каждому есть противоположное,
Если равновесие на них.
Кренятся весы, и умолкают бравые,
С левой чаши — глянь — прыгают
на правую.
Кренятся весы, и иссякают смелые,
С правой чаши — глянь — прыгают
на левую.
Скачет мир — вселенская экспрессия,
Под весами — Вечный Океан.
Входят континенты в равновесие —
Разновес больших и малых стран.
Кренятся весы. Поштучно и оравами
С левой чаши — глянь — прыгают
на правую.
Кренятся весы, сам черт с Пречистой
Девою
С правой чаши — глянь — прыгают
на левую.
Вверх и вниз кидает, дурью мает их,
Дарит то падение, то взлет.
Что — весы? Такой же в сути маятник —
Если остановится — умрет.
Кренятся весы. Гонимые потравами,
С левой чаши — глянь — прыгают
на правую.
Кренятся весы. А я-то что же делаю?
Правой чашей сыт. И сыт по горло левою.
1986 год

Влюбился, девушка, в тебя

Плыл по ветру теплый вечер
И за горизонтом гас.
Ты попалась мне навстречу
В первый раз.
Твоя улыбка певчей птицей
Растаяла в ночи,
И замелькали встречных лица:
Ищи ее, ищи.
Помнил я, за ней шагая,
Все черты ее лица,
Но вела меня другая
Улица.
И полетело время свистом,
Как камень из пращи,
Аэропорт гудел и пристань:
— Ищи ее, ищи!..
Город в суете извечной
Вряд ли встречу принесет.
Кто я ей? Обычный встречный,
Вот и все.
Меняет мир свои одежды,
Но в огоньке свечи
Живет всегда тепло надежды.
Ищи ее, ищи.
Я влюбился, девушка, в тебя.
2008 год

Во дворе

Во дворе, где радиола на конце иглы держала

Еще от автора Александр Васильевич Новиков
Записки уголовного барда

УДК 821.161.1-94 ББК 84 (2Рос=Рус) 6-4 Н73 Новиков А. В. Н73 Записки уголовного барда /Александр Новиков. – М.: Астрель, 2012.– 368 с. ISBN 978-5-271-41440-4 (ООО «Издательство Астрель», Москва)Александр Новиков – поэт, певец, композитор, автор более трехсот песен и художественный руководитель Уральского Государственного театра эстрады. В 1984 году он записал свой знаменитый альбом «Вези меня, извозчик». Сразу после этого по сфабрикованному уголовному обвинению был осужден и приговорен к десяти годам лишения свободы.Прежде чем приговор был отменен Верховным судом России, а обвинение признано незаконным, Александру Новикову пришлось провести шесть лет в заключении.


Арестант

«Адвокат», «Журналист», «Сочинитель»… Эта блестящая трилогия Андрея Константинова рассказывает историю петербургского криминального журналиста. Новая совместная работа Андрея Константинова и Александра Новикова — роман «Арестант» — рассказывает о дальнейшей судьбе главного героя Андрея Обнорского. Популярность трилогии оказалась столь велика, что известный режиссер Владимир Бортко снял по ней многосерийный телефильм «Бандитский Петербург», где заняты звезды российского театра и кино: Обнорский — АлександрДомогаров, Барон — Кирилл Лавров, Вощанов — Андрей Толубеев, Гурген — Армен Джигарханян, Кудасов — Евгений Сидихин.


Мент

Большие деньги — это большие соблазны. Не всякая женщина согласится променять ради любви дворец на рай в шалаше. Чтобы обеспечить любимой женщине роскошную жизнь, оперативник Александр Зверев пошел на преступление. И попался. Его мучают подозрения — неужели его подставила любимая женщина? Разобраться в этом деле обещает журналист Андрей Обнорский…


Байки служивых людей

Андрей Константинов и сотрудники Агентства журналистских расследований от всей души делятся с читателями самыми любопытными подробностями своего служивого прошлого. «Байки служивых людей», взрывные, искрометные, порой ироничные, а порой и грустные, заставляют вновь окунуться в «счастливое» время «в сапогах» и расстаться с ним еще раз, но уже сквозь смех и слезы.


Ультиматум губернатору Петербурга

Осенью 1998 г. в ходе предвыборной кампании в Законодательное Собрание г. Санкт-Петербурга заместитель директора Агентства Журналистских Расследований Николай Повзло волею случая сталкивается с целым рядом странных событий, на первый взгляд никак не связанных друг с другом. Но все эти события так или иначе затрагивают не только простых граждан, но и весьма влиятельных политиков Петербурга и России. Сначала журналист, почувствовавший связь между загадочными событиями, руководствуется ложными логическими посылами, но потом он, не без помощи сотрудников ФСБ, понимает, что все странные и кровавые преступления выстраиваются в стройную и страшную цепь, имя которой — террор.


Охотник

Он - офицер ГРУ по прозвищу Гурон. Его долг - выполнять приказы и служить своей стране. Ему довелось пройти сквозь ад: вражеский плен в Африке, остров людоедов, нелегальный рейд через всю Европу в отчаянном стремлении вернуться в Россию, гибель женщины, которую он обещал спасти… После трехлетнего отсутствия Гурон вернулся домой, но не нашел даже фундамента. Родина изменилась до неузнаваемости - теперь на улицах его города идет война за место под солнцем. Война изо дня в день… И ему придется в ней участвовать!