Улица Теней, 77 - [127]

Площадь помещения ЦООУ, длиной в шестьдесят и шириной в сорок футов, составляла 2800 квадратных футов, больше среднего дома, но Уинни казалось, что оно в три, а то и в четыре раза больше. И когда они вышли к очередному проходу, по-прежнему не видя двери, его раздражение и разочарование практически не уступало ужасу, которого вновь прибавилось, потому что на полу валялось множество медных гильз от патронов, а вдоль стены сидели четырнадцать скелетов, десять взрослых и четверо детей, некоторые с оружием, другие — рядом с ним, лежащим на полу.

Уинни тревожился, что вид трупов может взбудоражить Айрис, не позволит ей сохранять вновь обретенное спокойствие, но среди стрелкового оружия увидел то, что могло и подойти. Он понимал, что автоматы без патронов и, наверное, заржавели до такой степени, что стрелять из них невозможно. Да и потом, отдача сшибла бы его с ног и вырвала оружие из рук, а если уж совсем бы не повезло, то одна из пуль могла угодить ему в лоб. Однако на одном карабине закрепили штык, и Уинни решил, что сможет при необходимости пустить его в ход. Если бы их загнали в угол, лучше обороняться штыком, чем голыми руками.

Он прошептал: «Все будет хорошо», — хотя и удивлялся тому, что они до сих пор не мертвы, и повел Айрис к кладбищу костей. Одной рукой поднял карабин, удивившись, какой он тяжелый. Он мог нести карабин в одной руке, но, если бы возникла необходимость отбивать атаку или самому наносить удар, ему потребовались бы обе руки, то есть пришлось бы отпустить девочку.

Штык крепко сидел на стволе карабина, и когда Уинни раздумывал над тем, а такая ли хорошая идея — тащить с собой карабин, жуткий и нечеловеческий крик вырвался из скопища машин и эхом отразился от стен. Уинни не мог сказать, где именно кричали, но знал, что близко, и испугался, что они не смогут покинуть открытое пространство до встречи с чудовищем, а то и просто наткнутся на него. Сами подставятся под его когти, его зубы.

Держать оборону, полагаясь на штык, или спрятаться? Легкий вопрос. Спрятаться.

Между двух взрослых хватало места для него и Айрис. Он потянул девочку на пол, призывая ее сесть рядом с ним, спиной к стене, между скелетами, каждый из которых наклонялся к ним. Вместо того чтобы вырваться, как могла она сделать раньше, Айрис сжала его руку так сильно, что заболели костяшки пальцев.

Одежду мертвеца покрывала плесень, частично она сгнила в то время, когда плоть слезала с костей, и теперь от нее остались жалкие лохмотья. Не в силах высвободить правую руку из пальцев девочки, которые сжимали ее, как тиски, Уинни воспользовался левой, чтобы отчасти прикрыть Айрис пиджаком мертвеца, который сидел с ее стороны.

При этом верхняя часть скелета сползла по стене и навалилась на девочку, с губ которой сорвалось: «Ар-р-р-р», — но ничего больше.

Часть одежды другого мертвеца Уинни накинул на себя. И второй скелет сполз по стене, привалился к нему, костяное плечо уперлось в щеку.

Теперь большая часть тел, его и Айрис, были прикрыты. Лица — только чуть-чуть. Но света здесь катастрофически не хватало, везде клубились тени. Они могли сидеть здесь в полной безопасности, пока кто-нибудь не пришел за ними, если оставалось кому прийти, или, по меньшей мере, несколько минут, пока потолочный ползун не выйдет из помещения ЦООУ, чтобы поискать их где-то еще.

Сгнивший рукав мертвеца, который теперь закрывал нижнюю половину лица Уинни, вонял ужасно, и он старался не думать о том, откуда взялся такой неприятный запах. Подавляя рвотный рефлекс, он прошептал Айрис:

— Ты очень храбрая.

Справа, в двенадцати или четырнадцати футах от них, чуть дальше того места, где на полу валялись медные гильзы, появилось чудовище. Остановилось, выйдя на открытое пространство, настороженно поворачивая голову из стороны в сторону. Уинни подумал, что запах смерти, идущий от одежды скелетов, поможет им уцелеть. Он маскировал запах юной жизни.

Тварь быстро прошла мимо скелетов и исчезла среди теней и машин, продолжая охоту. Они не решались предположить, что она ушла навсегда. Здесь они находились в безопасности, среди вонючих лохмотьев и костей, при условии, что выдержат и напряжение, и запах.

А кроме того, теперь, когда за ними не гнались, Уинни получил возможность подумать. Ему требовалось время, чтобы подумать. Его бы вполне устроил месяц.

Он вновь прошептал Айрис:

— Ты очень храбрая.

Влажные от пота, их руки, казалось, слились в единое целое: пот сыграл роль припоя.

ОДНО

Гордыня предшествует падению. Но это было прежде, а речь о здесь и сейчас. Моя гордыня в этом вопросе оправдана. Я обладаю знаниями, полученными человечеством на протяжении всей его истории, и знаниями из более раннего периода, всеми знаниями, которые существовали в этом времени и даже до него. Теперь это мой мир, и он навсегда будет моим. Те, кто еще не умер, умрут достаточно скоро в их времени, когда цивилизация рухнет вокруг них в Погроме и Зачистке. Я растение, животное, машина, я постчеловек, и судьба человечества — не моя судьба. Я свободно от любых обязательств.

Глава 33 Здесь и там

Том Трэн

В жизни Тома, задолго до трансформации «Пендлтона», происходили такие удивительные события, что они, казалось, искажали саму материю реальности, и после этих событий законы природы на некоторое время становились более гибкими.