Улица Полумесяца - [38]

– Не будь смешной! – Мария, развернувшись, обожгла хозяйку дома взглядом. – Мистер Эллисон нанес нам визит, и это лучшее, что мы могли бы ожидать от него. Мы же не думаем, что человеку, сражавшемуся на войне и покорявшему варваров, будет интересно распивать чаи в гостиной со старыми дамами.

– Я не оцениваю людей по возрасту, миссис Эллисон, – мгновенно парировал гость. – Некоторым из наиболее интересных моих знакомых уже далеко за семьдесят, и я мог бы остаться глупцом без их мудрейших мыслей. Молодежь ошибочно полагает, что только ей присущи страсть или красота, но я уже достаточно зрел, чтобы не впадать больше в подобные заблуждения. Надеюсь, вы пригласите меня вновь, – он взглянул на Кэролайн и развернулся.

Его слова не требовали уточнений.

Лицо миссис Эллисон вытянулось. Она поджала губы и промолчала.

Миссис Филдинг также встала и направилась к выходу, решив сгладить неловкость и вежливо проститься с Сэмюэлем в холле.

– Кстати, об очередном приглашении, – искренне заметила она, – прошу вас считать, что вы у нас всегда желанный гость.

Американец охотно поблагодарил ее и, пожелав каждой из дам всего наилучшего, вышел на улицу.

Когда Кэролайн вернулась в гостиную, горничная сообщила ей, что старая леди удалилась в свою комнату. Оттуда она не выходила целый вечер и даже не передавала никаких просьб или распоряжений.

Глава 5

Утром Питт и Телман вернулись в район Баттерси к дому Кэткарта. День выдался пасмурный, над рекой клубился легкий туман, и Томас, поежившись, поднял воротник куртки. Его помощник тащился рядом с ним, понуро опустив голову, и лицо его выражало неодобрение.

– Не понимаю, что, по-вашему, мы можем тут еще выяснить, – ворчливо произнес он. – По всей вероятности, убийство произошло глубокой ночью, когда все приличные люди дрыхли без задних ног.

В сущности, суперинтендант мог бы согласиться, но его раздражало упрямое своенравие Сэмюэля, и он не доставил ему такого удовольствия.

– В этом квартале жил Кэткарт, – отозвался он, – и, учитывая, что нам неизвестно точно, когда его убили и уж тем более кто и почему, может, тогда вы сами предложите более мудрый ход для продолжения нашего расследования?

Телман только хмыкнул.

– Как поживает миссис Питт в Париже? – спросил он в отместку, после чего искоса глянул на Томаса и быстро отвел глаза. Шеф слишком хорошо понимал его.

– Радуется жизни, – ответил суперинтендант, – описывает красоты, театры и злачные места – в общем, считает Париж очаровательным городом. Парижанки обладают особым вкусом и одеваются исключительно элегантно. А выглядят так, будто это не стоит им никаких усилий. Похоже, это ее чертовски раздражает.

– Ну, по-моему, это у французов в крови, – рассудительно произнес Сэмюэль с долей сомнения. – Трудно ожидать, что у кого-то они не вызовут раздражения, – пояснил он.

Питт невольно усмехнулся.

– Если Кэткарт был хоть наполовину так умен, как говорила его дамочка, – заметил Телман, возвращаясь к работе, – то, возможно, с кем-то он зашел слишком далеко, попытавшись использовать шантаж. Смею сказать, что фотографы, как и слуги, весьма наблюдательны. Их по обыкновению не замечают, выкладывая при них любые секреты. А наш покойничек частенько бывал в разнообразных богатых домах, и его отчасти замечали, а отчасти и нет, если вы понимаете, что я имею в виду. Он мог узнать что-то чисто случайно, но опрометчиво решил воспользоваться таким шансом.

Дорога стала мокрой, а потяжелевшие от влаги живые изгороди поблескивали каплями воды. Над рекой разносился заунывный вой туманного горна.

Томас поглубже засунул руки в карманы.

– Тогда у нас обширное поле для деятельности, – задумчиво ответил он. – Хотелось бы мне узнать, сколько он зарабатывал на своих фотографиях и сколько тратил.

Инспектор поленился спрашивать о причине такого желания.

– И не унаследовал ли он тот дом вместе с большей частью обстановки, – продолжил Питт, вспоминая виденные там произведения искусства и пытаясь мысленно прикинуть их ценность.

Телман заинтересованно взглянул на шефа.

– А что, его хозяйство дорого стоит? – спросил он.

Он имел представление о фальшивых банкнотах или аккредитивах, о наличии в домах обычной мебели, посуды или столового серебра, но мало смыслил в предметах искусства.

Суперинтендант не сомневался, что видел в доме Кэткарта исключительно подлинники картин. Вероятно, весьма ценной была и разбитая ваза, а также почти наверняка роскошным когда-то был и тот ковер, что они выловили из реки.

– М-да… – протянул Томас задумчиво.

– Больше, чем могут заработать фотографы, снимая джентри[12]?

– Я бы не удивился…

Сэмюэль приподнял подбородок.

– Отлично! – воскликнул он, взбодрившись. – Тогда нам стоит выяснить как можно больше о жизни мистера Кэткарта.

Они разделились, Телман направился по лавкам, в основном расспрашивая местных жителей, а Питт вернулся в дом убитого, где миссис Геддс приглядывала за имуществом, и прикинул, какова могла быть стоимость замеченных им произведений искусства. Потом он занялся содержимым письменного стола хозяина, изучив имевшиеся там счета и денежные поступления. Они покрывали примерно три последних месяца. Видимо, Кэткарт не ограничивал полет своей фантазии. Счета от портного поражали огромными суммами, но все оплачивались через несколько дней после предъявления. В деловом ежедневнике имелись записи о нескольких поездках в другие города в пределах удобной досягаемости для путешествий на поездах: Бат, Уинчестер, Танбридж-Уэлс, Брайтон и Глостер. Хотя оставалось неизвестным, посещал ли фотограф их по делу или ради отдыха.