Улица Полумесяца - [36]
Но смерть не приходит по желанию человека. Уж это она успела отлично узнать.
До старой леди доносился смутный гул продолжавшегося за столом разговора. Внезапно голоса прорезались, словно с банки, полной жужжавших мух, сняли крышку.
– Сильно ли изменился Нью-Йорк после войны? – спросила Кэролайн.
С напряженным вниманием она слегка подалась вперед, и мягкий бордовый шелк ее платья натянулся на плечах. Ее лицо с необычной формой губ обладало живой индивидуальностью, и на нем прочитывались сильная воля и замечательный ум. Старая дама с самого начала сочла Кэролайн красивой. Но давнее знакомство уже не позволяло ей так думать о бывшей невестке. Кроме того, красота – удел юности.
– Изменился невероятно, – ответил Сэмюэль, и странное выражение исказило его черты: теперь его прищуренные глаза лучились смехом, хотя губы искривились от печали и отвращения, порожденных волнующими воспоминаниями. – Война расшатала жизненные устои, подобно вышедшей из берегов бурной реке.
И мужчина продолжил живописать накатывающие на город волны возбуждения, насилия и коррупции. Он описывал события так увлекательно, что старая дама слушала, невольно завидуя ему и с удовольствием ловя яркие моменты оживающей истории.
– Я уверен, миссис Эллисон, что вы не могли бы даже представить состояние молодого человека, недавно пережившего страх и тяготы войны, хотя странные трагедии победы имели гораздо более горький привкус, чем кто-то из нас мог предвидеть, – заявил Сэмюэль.
Затем он перешел от описания городской жизни к своим приключениям на Западе.
– Я еще не встречал в жизни таких прекрасных и отважных мужчин и женщин, какие заполняли фургоны и повозки в том караване, – с полным восторгом произнес гость. – Любой нормальный человек разрыдался бы от уготованных им трудностей, но они даже не жаловались. Компания подобралась на редкость разношерстная: немцы, итальянцы, шведы, французы, испанцы, ирландцы, русские… но больше всего было столичных англичан. Я как раз попал в их отряд – они толкали перед собою ручные тележки со скудными пожитками, рядом с ними шли женщины, некоторые несли детей, и все они направлялись в долину Большого Соленого озера. Одному Богу известно, сколько их умерло в дороге.
– Да, мое воображение не столь сильно, – тихо заметила Кэролайн, – и мне не встречались такие отважные люди.
Глядя на Сэмюэля, она вспоминала вчерашний вечер в театре, где царили совсем другие страсти. Перед ее мысленным взором предстала залитая светом сцена и Сесиль Антрим в ореоле блестящих волос, игравшая роль пылкой героини: каждый ее жест отражал полноту чувств и затаенного отчаяния. Ей хотелось гораздо больше того, что предоставляла обыденная жизнь. Сознавала ли эта страдалица, что такое просто борьба за выживание?
Или сила этих чувств одинакова и меняется только объект жажды? Неужели кто-то жаждет любви или собственной свободы, не скованной общественными ожиданиями, с той же неистовостью, с какой другой храбрец стремится к вере или политической свободе, и отправляется в путь пешком по обширной и неведомой земле, населенной лишь чужим народом, который, в свою очередь, воспринимает его как посягателя на свою свободу?
Сесиль сражалась с консервативным и изысканным обществом, надеясь завоевать право свободно говорить о своих желаниях, и Кэролайн почувствовала исходящую от нее угрозу. Здесь, в гостиной, глядя на Сэмюэля и вполуха слушая его, она смогла признаться себе в этом. Миссис Эллисон привыкла к жизни, где не принято говорить о некоторых вещах. Так спокойнее. Существовали тайны, которые она не хотела знать или понимать… ни о других, ни о себе. И ей не хотелось думать, что затаенные чувства могут стать понятными другим. Такое понимание могло сделать ее опасно беззащитной и крайне уязвимой.
Антрим была отчаянно смела. Ничто, казалось, не в силах было напугать ее так, чтобы она отступилась. И отчасти именно это так восхищало Джошуа – а кроме того, ее красота. Уникальная красота, не просто миловидность, а гораздо более мощная и страстная, бескомпромиссная в своей страсти. Лицо актрисы смотрелось красиво в любом ракурсе – эти гармоничные сглаженные очертания, эти большие смелые глаза… И двигалась она с чарующей грациозностью. Рядом с нею миссис Филдинг чувствовала себя заурядной и старой, подобной серой моли рядом с яркокрылой бабочкой.
И обиднее всего, что это ощущалось не только на внешнем или физическом уровне. Сесиль обладала духовной силой и отвагой сражаться за любые свои убеждения, а в Кэролайн росла неуверенность в правоте или неправоте собственных мыслей. Ей хотелось согласиться с Джошуа в разговоре о несправедливости цензуры. Единственный путь к свободе и развитию, к простому равенству прав личностей, имевших разные убеждения, лежал через свободу выражения идей и постановки вопросов, пусть даже неделикатных. Ведь чтобы изменить законы, необходимо пробудить чувства людей и их сострадание к тем увлечениям и верованиям, которые они сами еще не познали.
Так подсказывал Кэролайн разум. Но еще глубже, вплетенное в канву ее бытия, таилось твердое убеждение, что существуют вещи, о которых никогда не следует говорить, – возможно, их даже лучше вовсе не знать.
Лучший инспектор лондонской полиции Томас Питт наконец-то получил долгожданное повышение – стал суперинтендантом. Но ему недолго довелось радоваться улыбке Фортуны. Ибо на голову новоиспеченного начальника участка на Боу-стрит обрушилось настолько сложное и скандальное дело, что, не раскрыв его, Томас рисковал потерять все. В самом центре Лондона, в Гайд-парке, было обнаружено тело… без головы. Убитый – капитан военного флота Ее Величества Уинтроп – не был замечен ни в чем предосудительном, да и врагов у него не было.
Лондон, 1860 год. Промозглой январской ночью жуткий крик разнесся по узким грязным переулкам Сент-Джайлза, одного из самых нищих и опасных районов города. Прибежавшие на шум полицейские обнаружили двух избитых респектабельно одетых джентльменов. Один из них был мертв, другой едва дышал. Сержант Джон Ивэн срочно доставил пострадавшего в больницу. Повреждения на его теле были ужасны, а самое главное, он потерял дар речи и ничего не мог рассказать. Кто же эти двое и зачем они забрели туда ночью, где люди из их сословия не показываются даже днем? Ивэн не знает, за что хвататься и с чего начинать.
Смерть – частая гостья в Лондонском Королевском госпитале. Но убийство произошло в этих стенах впервые… Задушена Пруденс Бэрримор, лучшая медсестра госпиталя, которая спасала раненых еще во времена Крымской войны. Кому была нужна смерть сестры милосердия? За ответом на этот вопрос член попечительского совета Калландра Дэвьет обратилась к своему давнему знакомому, бывшему полицейскому, а ныне частному сыщику Уильяму Монку. Помогать ему взялась мисс Лэттерли, которая тоже была медсестрой в Крыму и хорошо знала погибшую.
По приказу начальства инспектор лондонской полиции Томас Питт расследует дело об убийстве и ограблении трехлетней давности. В библиотеке респектабельного особняка, расположенного в Хановер-клоуз, ночью ударом по голове был убит дипломат Роберт Йорк. Вскоре Томас сталкивается со многими странностями. Преступление было совершено явно не профессионалом, а украденные вещи и бумаги так нигде и не всплыли. Кроме того, до убийства в доме несколько раз видели загадочную женщину в пурпурном платье, которую никто не знал.
Семья Эллисон живет в респектабельном районе Лондона, где и слыхом не слыхивали о серийных убийцах и жутких преступлениях. И когда на Кейтер-стрит, буквально по соседству с их домом, одна за другой начинают гибнуть молодые девушки, весь квартал приходит в ужас, а вместе с остальными и Шарлотта Эллисон, средняя дочь в семье. Постепенно она приходит к выводу, что это дело рук не грабителя и не отчаявшегося бедняка из трущоб — здесь таких не бывает. Похоже, убийца — кто-то из их круга, живущий здесь же. А значит, это может быть любой из соседей, друзей, близких… Такого же мнения придерживается и инспектор Питт, ведущий расследование этих преступлений.
Он смотрит на свое отражение в зеркале и видит чужое лицо. Кто он такой? Ему говорят, что его имя — Вильям Монк, что он работает в полиции. Осторожно, на ощупь, он пробирается по извилистым коридорам собственного прошлого — темного, опасного, таящего немало секретов.Но он должен скрывать потерю памяти и работать еще лучше, чем раньше. Монк берется за сенсационное дело — убийство ветерана Крымской войны, известного аристократа Джосселина Грея. Расследование приводит его в дома высшего общества и опускает на самое дно лондонских трущоб.
Безжалостный король Август Сильный заточил в своем замке юного аптекаря Иоганна Фридриха Бёттгера. Тот должен открыть тайну получения золота из свинца, а неуспех будет стоить ему жизни. Бёттгер не сумел осуществить мечту алхимиков, зато получил рецепт фарфора — экзотической и загадочной субстанции, называемой «белым золотом». И ради того чтобы его раздобыть многие современники готовы лгать, красть и даже убивать…
В основе исторического детектива – реальные события, произошедшие в Инсбруке в ноябре 1904 года. Всего один день и одна жертва! Но случившееся там получило широкий резонанс. Мы вглядываемся в эту трагедию из дня нынешнего и понимаем, что мир тогда вступал в совершенно иную эпоху – в драматичный и жертвенный XX век, в войнах которого погибли миллионы. Инсбрукские события, по мнению автора, стали «симптомом всего, что произошло позднее и продолжает происходить до сих пор». Вот почему «Чёрная пятница Инсбрука», столь детально описанная, вызывает у читателя неподдельный интерес и размышления о судьбах мира.
1920-е годы, Англия. Знаменитый лондонский писатель с женой-американкой, следуя на отдых, волею случая оказываются в типично английской глубинке. Их появление совпадает с загадочным и зловещим происшествием. Маленький уютный городок взбудоражен гибелью при весьма туманных обстоятельствах старшей дочери самого богатого и влиятельного человека в графстве, хозяина поместья Ланарк-Грэй-Холл. Слухи приписывают «авторство» преступления ужасному чудовищу из старинной легенды. Но вместо того, чтобы поскорее бежать подальше от опасных мест, приезжие «туристы» решают остаться.
Судьба молодой чешки Маркеты была предопределена с самого ее рождения. Дочь цирюльника, а также владельца бани, она должна была, как и ее мать, стать банщицей – помогать посетителям мыться и позволять им всевозможные вольности. Но однажды ее судьба круто изменилась…В городок, где жила Маркета, привезли на лечение внебрачного сына императора Рудольфа II, дона Юлия, подверженного страшным приступам безумия. Ему требовались лечебные кровопускания, которые и должен был производить местный цирюльник – отец Маркеты.
Неподалеку от Иерусалима во время археологических раскопок обнаружен бесценный свиток — «Евангелие от Иуды». Расшифровка текста поручена католическому священнику Лео Ньюману. Лео переживает кризис веры в Бога. Он понимает: если свиток будет признан аутентичным, это пошатнет основы христианства и скажется на судьбах миллионов верующих… Священник задается вопросом: что важнее — спокойствие незнания или Истина?Действие романа то забегает вперед, повествуя о жизни Лео после своеобразного воскрешения, то возвращается в фашистский Рим 1943 года.
Впервые на русском языке «Тайная книга Данте», роман Франческо Фьоретти, представителя нового поколения в итальянской литературе, одного из наследников Умберто Эко.Действительно ли Данте скончался от смертельной болезни, как полагали все в Равенне? Или же кто-то имел основания желать его смерти, желать, чтобы вместе с ним исчезла и тайна, принадлежавшая не ему? Мучимые сомнениями, дочь поэта Антония, бывший тамплиер по имени Бернар и врач Джованни, приехавший из Лукки, чтобы повидаться с поэтом, начинают двойное расследование.
Многое повидали старинные улицы и площади Лондона, но чтобы мертвецы оживали… Не смог припомнить подобного и инспектор полиции Томас Питт, когда ему доложили, что однажды вечером усаживать респектабельную пару в свой кэб подъехал… покойник, да еще и двухнедельной давности, и даже уже полежавший некоторое время в могиле на кладбище у Ресуррекшн-роу! Питт никогда не верил в сверхъестественные силы и в потусторонние ужасы. Значит, кому-то очень понадобилось выкопать покойника из его могилы и усадить на козлы кэба.
Во время посещения театра Томас и Шарлотта Питт стали свидетелями трагедии – на их глазах скоропостижно скончался судья Апелляционного суда Стаффорд. При умершем была найдена фляжка, в которой плескался виски… с лошадиной дозой опиумной настойки. Сразу исключив возможность самоубийства, Питт начал расследование обстоятельств смерти судьи. И выяснил, что на днях Стаффорд интересовался материалами дела пятилетней давности. Томас помнил это нашумевшее преступление, взбудоражившее все английское общество – настолько необычным и жестоким оно было.
Обычно инспектор лондонской полиции Томас Питт не занимался пожарами, тем более за пределами своего участка. Но только не в случае поджога. А именно поджог произошел в Хайгейте, весьма благополучном пригороде столицы. Картина преступления была ясна – дом доктора Шоу загорелся сразу в четырех местах. Сам доктор в это время находился у очередного пациента и не пострадал, а вот его жена Клеменси погибла. Высокое начальство поручило это дело Питту. Как обычно, не смогла остаться в стороне и его жена Шарлотта…
Приводя в порядок небольшой садик в самом центре Калландер-сквер, садовники случайно обнаружили в земле останки двоих младенцев. Экспертиза показала, что их хоронили не одновременно: первое тельце было зарыто в землю около двух лет назад, второе — совсем недавно. Неслыханный скандал для этого района Лондона, в котором проживают представители высших слоев общества! Наиболее очевидной кажется версия о том, что это сделала какая-нибудь горничная, желавшая скрыть следы своего морального падения. Инспектору полиции Томасу Питту трудно добиться показаний от благородных хозяев и их домочадцев.