Укус технокрысы - [7]

— А теперь мне хотелось бы подробнее ознакомиться с документацией. Где тут у вас можно, приземлиться?

— В кабинете у зама, не возражаете? Он сейчас в отпуске, и вас никто не потревожит. Можно и у меня, конечно, но здесь вам будут мешать. Посетители, заказчики, звонки… Телефон не умолкает целый день.

— То жираф позвонит, то олень, — говорю я неожиданно для самого себя.

Директор испуганно таращит на меня глаза, не зная, как реагировать на глупую выходку: то ли засмеяться, то ли рассердиться, то ли бригаду из психушки вызвать. Но смеяться над глупостью — глупо, а сердиться — боязно. Ничего, в следующий раз не будет выставляться. На то он и директор, чтобы целый день отвечать на звонки и принимать посетителей.

— Любимое стихотворение моего сына, — поясняю я. — Корнея Чуковского, кажется. Лучше, пожалуй, в кабинете у зама.

Директор облегченно вздыхает. Очень я ему нужен в его собственных апартаментах… Не более, чем гремучая змея в постели.

Глава 6

Через два часа я возвращаю директору папки с документацией, оформляю «ночной» пропуск и отправляюсь в гостиницу — спать. Третья смена начинается в двадцать три ноль-ноль. А самовозбуждение сети — ровно в полночь. Как и положено всякой чертовщине. Хочется мне самому посмотреть на ночной шабаш. А вдруг это все-таки вирус? Класса «вампир»? Или, скажем, «ведьма». У них тоже по ночам — самая работа.

Оставив Грише записку с просьбой не будить, я разбираю постель. Но, прежде, чем лечь, выглядываю в окно и отыскиваю на гостиничной стоянке свою машину. Стоит моя «вольвочка», стоит. Надо бы на автомойку сгонять, но не сейчас. Вот удостоверюсь, что вирус «ведьма» — просто ошибка в коммуникационной программе- тогда и займусь автомобилем.

* * *

За свои три с хвостиком десятка лет я научился очень многому. Ходить, говорить, читать, целоваться, жарить яичницу, спать с женщинами, бить морды подонкам, сдерживать ярость, завязывать шнурки и нужные знакомства.

Но все это умеют и другие.

Кое-что способны делать лишь немногие. Например, заговаривать зубы в изначальном смысле этих слов. Или сочинять музыку.

Я тоже раскрыл в себе одну уникальную способность. Кому-то она может показаться несерьезной и даже анекдотичной, но ничего смешного на самом деле в ней нет. И встречается она, наверное, ничуть не чаще, чем, скажем, дар ясновидения. И ценностью обладает не меньшей. Во всяком случае, для меня.

Дело в том, что я могу спать не тогда, когда хочется, а когда для этого есть время. А еще я умею спать впрок. Годы ночных бдений над компьютерными сетями научили меня этому. Вернее, раскрыли эту мою способность. Будь у меня другая профессия — я и не подозревал бы о своем таланте. Но судьбе было угодно раскрыть этот дар, наработанный эволюцией неизвестно зачем много веков назад и бережно донесенный до начала третьего тысячелетия моими предками, царство им небесное. И я эту свою способность нещадно эксплуатирую.

Просыпаюсь я в двадцать два ноль-ноль, по первому же «ку-ка-реку» моего «петушка». Просыпаюсь бодрым и заряженным энергией, как если бы за окном был не дождливый осенний вечер, а солнечное летнее утро. Тщательно разминаю все мышцы, пляшу перед зеркалом, делая молниеносные выпады и стараясь от них же защититься. Сделать это, конечно, невозможно, но ничто так не продвигает вперед по какому бы то ни было пути, как попытки достичь невозможного.

На стук в Гришин «полулюкс» никто не отзывается. Спит уже, наверное. Молодец. Ведет здоровый образ жизни. Да и что ему еще остается при таком телосложении и с такой лысиной? Борода, правда отвлекает от нее внимание, но ненадолго.

На улице дождь — мелкий, холодный и тоскливый. Прежде, чем с парашютным хлопком надо мною раскрывается купол зонтика, несколько капель проскальзывают за воротник финского плаща. Бр-р-р!

Потоптавшись на крыльце, я иду к автостоянке. Хотя ГИВЦ всего в двух кварталах от гостиницы, лучше их преодолеть на машине. Не исключен вариант, что у меня появится одно-двухчасовая пауза, которую лучше всего продремать в удобном кресле «вольвочки». Я это называю «заготовка сна впрок». А место для парковки там хорошее, оно отлично просматривается из окон. Да и японский противоугонный комплекс еще ни разу меня не подводил.

* * *

Вахтерша — пожилая полная женщина с невыразительным лицом — долго изучает мой пропуск с грифом «действителен круглосуточно», потом ставит «вертушку» на стопор.

— Не пущу. Меня никто не предупреждал. Надо вам — приходите завтра с утра, хоть прямо к семи. А среди ночи постороннему человеку делать здесь нечего. Идите себе, идите подобру-поздорову. А не то я сейчас милицию вызову, — добавляет она, не обнаруживая в моем поведении и намека на паническое отступление. Но охотника на вирусов милицией не испугаешь. И вообще его проникающая способность должна быть не меньшей, чем у нейтрино. Иначе ягдтаж охотника-неумехи всегда будет пуст.

— Начальник караула есть? — спрашиваю я невинным голосом, прекрасно зная, что в такое время его быть не может.

— Я теперь здесь начальник! — узурпирует власть вахтерша.

— Прекрасно. Но Михаилу Олеговичу вы все-таки подчиняетесь? Директору вычислительного центра? — интересуюсь я и, не дождавшись ответа, предлагаю: — Позвоните ему немедленно домой и спросите, действительна его подпись на пропуске или нет.