Укротительница - [13]

— А… — Румянец опалил ее щеки, она опустила глаза. — Нет, это был не кошмар. Просто… сон.

Пытка! Вот подходящее слово для этого задания. Джулия, лежащая в постели, розовощекая, со спутанными волосами… Она облизнула пересохшие губы. Все его тело затрепетало.

Фрэнк присел на кровать, чтобы попытаться исправить недоразумение и прийти в себя. Он протянул руку и легонько коснулся ее щеки.

— Я рад, — сказал он хрипло и вдруг подался вперед, не имея возможности совладать с собой.

Было уже поздно отступать. Кроме того, такое искушение сложновато выдержать любому человеку. Он наклонился над ней, и их губы соприкоснулись.

От поцелуя осталось ошеломляющее впечатление, — словно живительные струи весеннего дождя коснулись сухой каменистой почвы, в которую давно превратилось сердце Фрэнка. Руки его обхватили талию девушки, и он стал все более страстно и глубоко целовать ее. Вновь послышался тот же звук — протяжный стон, и по ее телу пробежала дрожь.

Она отклонилась назад и посмотрела на него своими широко открытыми, смущенными глазами.

— Я не думаю, что это хорошая идея.

Он с трудом согласился, но спросил на всякий случай:

— Почему?

— Я обручена с одним человеком, — сказала она и немного прокашлялась. — Вернее произошло что-то наподобие обручения. Поэтому мне сейчас не нужны никакие осложнения в жизни.

— Это тот, о ком ты говорила родителям? — предположил Фрэнк. — Мужчина, который должен увидеть тебя в магической юбке?

— Ты прав. — Джулия кивнула.

Фрэнку очень хотелось, чтобы это было неправдой. Он мог все изменить и знал тысячу способов, как это сделать. Способов, которые бы привели их обоих к вершине наслаждения. Способов, которые бы вынудили ее рассказать ему все, что он хочет узнать.

И тем не менее что-то сдерживало его. Откуда ни возьмись возникло обостренное чувство справедливости, которому прежде он никогда не позволял влиять на работу. Юбка в данный момент принадлежала этой женщине. Почему он должен был отбирать ее всего лишь ради прихоти другой, неизвестной ему особы?

Ему удалось с трудом подняться и отойти от кровати.

— Тогда спокойной ночи и сладких снов. Он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Ему была нужна юбка. Ему была нужна Джулия. Но второе стало для него так же недоступно, как и первое. С этого момента, почувствовал Фрэнк, задача его усложнилась невероятно.

Он не переставая прокручивал в голове, как все гладко могло бы пройти. Стоило проявить лишь чуть больше смелости.

Фрэнк вернулся в постель. Заложив руки за голову, он лежал и думал, как приятно было бы сейчас ощущать Джулию в своих объятиях. Ее красивые волосы рассыпались бы пряно пахнущими локонами по его груди, мягкие нежные руки ласкали бы его, и он сам смело касался бы ее разгоряченной плоти…

Юбка… Но как же юбка? Может, честно и открыто рассказать все Джулии? Но это могло бы поставить под удар всю его работу, с одной стороны, а с другой — подвергнуть испытаниям отношения с ней самой.

Ранее Фрэнк никогда и никого не посвящал в свои проблемы, тем более людей, которые были ему дороги.

Привыкнув бегать одиноким волком, он редко рассказывал кому-либо даже о своих уже давно завершенных делах. Такая уж у него натура. А здесь вдруг стало происходить что-то совершенно особенное. Перед ним из небытия возникла женщина, к которой он чувствовал нечто большее, чем просто симпатию.

С этим надо было что-то делать.

4

На следующий день Джулия ехала в такси, расположившись на заднем сиденье и просматривая ежедневник, лежащий на коленях. Она только что забежала в кондитерский магазин, где заказала к вечеринке родителей огромный шестислойный торт. Вычеркнув этот пункт из списка неотложных дел, девушка вздохнула, увидев, сколько ей еще предстоит сделать.

К тому же ее продолжало держать в напряжении вчерашнее происшествие. Этот ночной поцелуй… Неужели юбка подействовала так быстро, что он, откликнувшись на зов природы, безрассудно поддался ему, и рванул, как пес с поводка?

А может, была иная причина, по которой он ночью пришел к ней в спальню?

Такси свернуло за угол, и Джулию подбросило на сиденье, как и юбку, забранную ею самостоятельно из чистки и висевшую на противоположном окне. Она посмотрела на прозрачный чехол, и дрожь побежала у нее по спине.

Как же она волновалась при одной только мысли о том, что ей предстоит свидание с Тедом, человеком, о котором она так долго мечтала и которого желала увидеть больше, чем кого бы то ни было.

Но он-то сам действительно ли хотел видеть ее? И почему вдруг стал так тепло к ней относиться? Вдруг это было всего лишь блажью, очередным его развлечением? Джулия вспомнила, что читала в газете о том, как одна из пассий Теда подала на него в суд за то, что тот не реализовал с ней свои матримониальные намерения. Девушку это очень оскорбило, и она затаскала его по судам. Дело было громкое, раз дошло даже до Сиднея, но чем оно кончилось, так и не довелось узнать. Но то, что от женщин у него не было отбоя, она знала твердо.

Ее желудку опять стало как-то не по себе: он сердито забурчал. Джулия сама осознавала, что запустила свое здоровье. Из-за сумасшедшего образа жизни в последнее время вообще почти ничего толком не ела, лишь изредка перекусывала.