Глава 11. Бранов удивляет
Из грязи в князи, точнее, в кошачьи богини. Что ни говори, а нехилый у меня скачок по карьерной лестнице.
Оправившись от всех волнений и тревог, я сидела на берегу, поджав ноги, и то и дело зачерпывала ладонями желтоватую воду. Все пыталась отмыться, но запах болотной тины, похоже, будет преследовать меня до скончания веков.
Правда мою одежду, едва только Яфа была освобождена, а кошкоты вышли из благоговейного экстаза, забрали местные женщины и пообещали привести в порядок. Взамен принесли кусок почти белоснежной ткани. Ее-то кошачьи рукодельницы и превратили в бесформенное подобие платья, ловко навязав пару узлов у меня на плечах и подмышками.
«Великий Кот, — то и дело дивились они, несмело касаясь теплыми лапами моих рук и спины. — И впрямь эти люди совсем лысые!»
Смущение опалило щеки, едва только припомнила, как кошки с горящими глазами восхищались бесшерстостью моего тела.
— Так эта Мут, если я правильно понял, сфинкс?
Бранов, стоя неподалеку по щиколотку в воде и старательно выжимая рубаху, распрямился. Он предпочел остаться в своих штанах, пусть и замаранных. Рядиться в тогу, аки Цезарь, аспирант наотрез отказался.
— Видимо так, — согласилась я, пытаясь наощупь определить, осталась ли грязь на лице и волосах. — У нее кошачье тело, хвост и лапы, а лицо — человечье. Хотя, историк тут вы, так что, вам виднее.
Аспирант хмыкнул.
— Ну ты, конечно, насобирала. Всех, кого могла в свою книжку засунула.
— Говорю же, — возмутилась я, напоследок оглядывая себя в водной глади, освещенной длиннющим факелом, — здесь все совсем не так! Никаких сфинксов я не…
— Создательница, — склонились, будто ниоткуда взявшиеся, кошкоты, — Мут уже ждет тебя. Идем.
Дождавшись, пока Бранов выберется на сушу и развесит рубаху на веревочном перилле мостка, я отправилась вслед за котами.
Домик Мут, жрицы сфинкса, ничем не отличался от остальных, что удалось разглядеть по пути. Разве что располагался на самом отдаленном от места общего сбора островке. Но сейчас здесь было на удивление людно. Вернее, правильнее будет сказать… кошкотно?
Зверье выстроилось в колонну и небольшими группами входило в укрытие. Обойдя пляшущий перед шалашом костерок, окруженный комьями уже закалившейся глины, я несмело заглянула внутрь.
— Входите, входите, — закивала седовласой головой Мут. Коты, завидев нас, в мгновение ока расступились. — Маду, Шани, пара прикосновений, и можете забрать Яфу. Думаю, теперь ей ничто не грозит.
Котенок на лежанке был в сознании и впрямь выглядел гораздо лучше. Кошкоты по очереди подходили к нему, приседали и, прикрыв глаза, клали переднюю левую лапу на грудь. Пара секунд, и кот или кошка уступали место следующему, и все повторялось вновь.
Таинственный ритуал проходил в полном молчании, и я лишь уверилась в существовании телепатической кошачьей связи. Неспроста все эти финты ушами да хвостами.
— Я благодарна тебе, — Шани одним прыжком очутилась рядом, едва мы вошли, — тебе и твоему мужчине.
— Он не мой… — запротестовала я.
— Я не ее, — Бранов сморщился, коснувшись располосованного Яфой плеча. — Мы просто друзья.
Шани забавно выставила ушки домиком. От необходимости объясняться, нас избавил вовремя подоспевший вожак.
— Яфа рассказала, как попала в силки, — Джахо встал за спиной кошки, одарив Бранова суровым взглядом. — Значит, твоей вины, лысый…
— Джахо! — с осуждением заурчала Шани, и кот тут же, пусть и неохотно, но поспешил оговориться.
— Твоей вины, человек, тут нет, — сложил зверь лапы на груди. — Думаю, это люди с востока.
Я с удивлением глядела на Джахо. Тот если и принял меня, как Создательницу, Бранов оставался лишь человеком, лысым, как тут принято говорить. Так что если бы не моя протекция…
— Да, — ответил аспирант, упрямо глядя в желтые, сверкающие на слабом свету глаза вожака. — Мы нашли Яфу во время своего путешествия. Она уже была ранена, и если и впрямь неподалеку есть те, кто отважился навредить ребенку, я бы порекомендовал не отпускать ее больше одну так далеко.
Бранов снова сморщился, поведя плечом в окровавленных лоскутках, а я с удивлением уставилась на него. Надо же, похоже, педагог только что, гордо вскинув голову, заявил о себе. Ведь как иначе объяснить этот нравоучительный тон и едва приподнятую бровь?
— Нет-нет-нет! — зачастила Шани, виновато прижав уши. — Мы не отпускали Яфу. Она собирала улиток у границы леса и, верно, увлеклась и угодила в силки.
Улиток? Все нутро перевернулось, едва вспомнила, как липкая каша текла по лицу. Так вот почему в корзине было столько слизи! Гадость несусветная. Оставалось надеяться, что эти улитки здесь используются сугубо в хозяйственно-лекарственных целях.
