Укротитель Хаоса на полставки. Жизнь «до» - [3]

Тут у девчонок, как водится, все чувства разом и поотсохли.

После первых же низких отметок обругали аспиранта, как могли, сидя в местной столовой, и теперь лишь изредка, с сожалением во взгляде провожали, мол: «Может, все же одумаешься, непутевый?»

Однако «непутевый» продолжал гнуть свою линию, проводя семинары в ключе: доминируй, властвуй, грозись неуд в зачетку нарисовать. Этим, собственно, он свою репутацию «секси-препода» и профукал.

— Да смысла нет, — не раз вздыхала Оксана, обреченно подперев лицо кулачком. — Ну его, Бранова-Баранова. Тот еще крендель, похоже.

Крендель не крендель, а все же преподаватель. А я задрыхла прямо у него перед носом.

Стыд и срам!

* * *

Остаток занятия пролетел мухой, и вот я, уныло собрав вещички, ковыляла к преподавательскому столу.

И когда только петельку пришью, чтобы вещи в гардероб сдавать? Стою теперь как торговка шмотьем с кулем из пуховика, шапки и огромного шарфа, любовно называемого мной: "авторский". Почему именно авторский? Шут знает. На фото видела такие у писателей, потому и купила.

— Мария, — словно бы удивился мужчина, а я вернулась в реальность.

За спиной у меня группа спешно покидала аудиторию.

Оставшись один на один с преподавателем, я почувствовала себя как тот самый «один», что в поле не воин. Зябко стало.

— Художничаете, значит, на занятиях, — надменно приподнял бровь Ян Викторович, покрутив в руках мою тетрадку.

Я замялась. Разговор вдруг совсем не в то русло пошел.

— Простите.

— Да мне, собственно, безразлично, чем вы занимаетесь, — с важным видом присел на краешек стола он, снова разглядывая содержимое: рисунки и краткие наброски будущих историй. — Жаль только, что до вас вся трагичность ситуации не доходит. Вы сессию тоже в рисунках и сказках сдавать собрались? Макар Ефремыч будет удивлен.

Я рассмеялась про себя. А что? Было бы неплохо! Зав. кафедры точно оценил бы моего Владимира Красно Солнышко в виде воина света паладина.

— Нет, конечно, — с излишней серьезностью ответила я. — Никаких художеств, Ян Викторович. Буду как и все, по стандарту.

— Сомневаюсь, что вам удастся воспользоваться шпаргалками на экзамене, — сощурился аспирант.

На это я промолчала. Зачем размахивать перед быком красной тряпкой? Говорят, они от этого звереют. Однако в своих умениях использовать вспомогательный материал я не сомневалась. И, собственно, сомневаться не собиралась.

Бранов помолчал еще немного для порядка. Словно бы участливо вздохнул, отложил тетрадку и, взяв журнал, угрожающе щелкнул ручкой.

— Оправдания еще будут?

Я отрицательно помотала головой. Что тут еще скажешь?

— В таком случае, приготовьте к следующему занятию реферат и доклад-выступление о «войне царств» в Китае.

Так. А вот и обещанный подвох.

— Китай? — вытянулось лицо от удивления. — Так а как же… Русь Киевская?

— Не убежит, — в паре слов накалякал аспирант напротив моего имени задание, чтобы не забыть.

Он левша? Никогда внимания не обращала…

— Реферат, объемом не менее двадцати пяти страниц, вышлите мне на почту. Крайний срок: вечер перед семинаром. Литературных источников не менее десяти. Интернет-энциклопедии даже и не думайте открывать. Электронные книги использовать можно. Научные статьи тоже, но в этом случае оформить и те и другие в виде гиперссылок. Я буду проверять. Свободны.

Я стояла и, безмолвно открывая и закрывая рот, глазела на преподавателя. Чувство вины медленно, но верно трансформировалось в лютую неприязнь. Столько работы и всего-то потому, что я задремала на пару минут? Никитка Быков вообще ни разу головы за всю ленту не поднял, и хоть бы хны!

— Но это ведь не честно! — возмутилась я.

— Почему это? Я давненько заметил, что вы все время увлечены чем угодно, но не предметом. Пора принять меры.

Бранов с серьезным видом уставился на меня.

Ярко выраженные скулы, бездонные темные глаза… Нет! Не могу я ему в глаза смотреть! И не стану.

— Не я одна увлечена «чем угодно», между прочим.

Взгляд сам собой уперся в стул, где еще пару минут назад сидел мой с головы до ног татуированный одногруппник Никита.

Бранов с недоброй веселостью сощурился, вновь сделав пометку в журнале. Неужто пару «лестных» характеристик к моей фамилии приписал?

— Мало того что лентяйка, так еще и ябеда?

– Я не ябеда! — слова вырвались куда быстрее, чем мозг успел нажать на стоп кран. — И уж точно не лентяйка. Просто тут работы на пару дней не меньше!

Ян Викторович не спеша перевел взгляд с журнала на меня.

— Вот и славно, — миролюбиво кивнул он. — Будете заняты полезным делом несколько дней. Если повезет, то и пару самых настоящих книг откроете. Уверяю, вам понравится.

Я насупилась.

А жить мне когда, спрашивается?

— Разрешите хотя бы через неделю реферат принести, — мужчина поглядел на меня, будто я глупость несусветную сморозила. — Боюсь, к следующему понедельнику не успею.

— А выходные на что? Или вы чем-то гиперважным заняться планировали?

Я потупилась, по-прежнему не глядя в глаза мучителю. Не говорить же, что выходные для того и выходные, чтоб отдыхать. Да и, к тому же, я собралась хорошенько оторваться на вечеринке в частном коттедже в эту субботу. Вот только, сдается мне, скажи я об этом аспиранту, у нас определенно возникнет недопонимание. Такие зануды, как он, наверняка увеселения только в библиотечно-книжном варианте воспринимают.