Укротить молнию - [24]

— Он не любит, когда я разговариваю с другими парнями, — пролепетала я.

— Ах вот оно что. — Он шагнул еще ближе. — А что же он любит?

Я отпрянула назад.

— Перестань!

— Перестань! — передразнил меня Наг. Он спрятал пистолет за полу куртки, стащил меня со стула и облапил. — Вот, наверно, что он любит, chiquita?

— Прекрати!

Я вывернулась из его объятий и стукнулась о Бочку. Тот схватил меня за руки и удержал на месте.

— Крошка Тина, — процедил Наг сквозь зубы, — нам уже нельзя ее потискать? Она такая чистая, такая правильная. Или ты думаешь, мне ничего не известно?

— А что тебе известно? — с вызовом спросила я его.

— Мне ты никогда ничего подобного не позволяла. — Его раздражение было подобно бешеному вращению черных и красных полос. — Но я к тебе не приставал. Я думал: «Она не такая, как все. Постарайся ее добиться». И я старался, но ты даже не смотрела в мою сторону. Считала, что я тебя недостоин. Даже тогда я к тебе не приставал. Может, этот твой двоюродный брат наговорил тебе про меня кучу всякого дерьма. Да я с тобой цацкался, как ни с одной другой бабой в жизни не цацкался! — Мне казалось, он был готов прибить меня на месте. — Я видел тебя сегодня утром, шлюха поганая. Я видел, как ты выходила с ним. Он ведь спал у тебя, признайся? Вы с ним всю ночь трахались?

— Наг, прекрати, — взмолилась я.

— А что, не так? Можно подумать, у него есть то, чего нет у меня. Может, у меня даже лучше.

Я не сомневалась, что он уже послал своих прихлебателей схватить Эльтора. Может, они уже затащили его в какую-нибудь каморку. Ведь Наг не глуп. Хотя в библиотеке и большое окно, Бочка закрывал нас своими телесами. Так что, случись кому-то заглянуть с улицы, человек бы решил, что в библиотеке лишь Наг и Бочка. Стоят и о чем-то беседуют.

Затем Наг посмотрел на Шнурка и дернул головой. Я услышала глухой удар, словно по человеческому телу стукнули чем-то железным, за ним последовал другой — на этот раз тело явно упало на пол.

— Пойдем, пора отсюда сваливать, — приказал он.

Они потащили меня к боковой двери. Шнурок поспешил следом. Мы вышли в проулок между библиотекой и химчисткой. Стены с обеих сторон были глухие, без единого окна. Здесь никто не увидит, что мне нужна помощь. Вокруг Нага все еще бешено вертелось облако красных искр. Пахло от него уксусом и сажей. В проулке его поджидал еще один из его дружков, противный костлявый тип по кличке Пите.

— В машину, — рявкнул Наг.

Пите тотчас припустился бегом в направлении автостоянки за библиотекой. Я улучила момент и больно вогнала каблук-шпильку в ногу Бочке. Тот взвыл. Хватка ослабла, и я вывернулась из его лап.

Спотыкаясь на своих шпильках, я бросилась со всех ног к площади перед библиотекой. Господи, главное — выбежать из этого проулка! Сан-Карлос — оживленная улица. Стоит мне оказаться на площади, как меня кто-нибудь да заметит. Не может такого быть, чтобы не заметили. Я могу даже выбежать на проезжую часть, попробую остановить машину.

Но тут впереди меня выросла фигура еще одного из Наговых прихвостней, загородив выход на улицу.

С душераздирающим воплем я замерла перед ним на месте. Позади меня раздался топот бегущих ног. Я обернулась и увидела, что за мной по пятам несутся Наг и Бочка, заходя справа, и Шнурок слева. Все как один изрядно запыхались.

— Что-то меня это притомило, — прошипел Наг.

— Нет! — закричала я. — Люди увидят!

— Заткнись, — рявкнул он и толкнул меня на Бочку.

Я попыталась кричать, но Бочка своей лапищей заткнул мне рот. Заурчал мотор, и в проулок со стороны автостоянки въехала старая машина. За рулем сидел Пите. Он подкатил поближе к нам и остановился всего в нескольких футах.

Наг злобно посмотрел на меня.

— Едем ко мне, крошка. На вечеринку. Приглашена вся компания. — Он оглянулся по сторонам, потом глянул на Шнурка. Тот перегородил мне путь к отступлению. — Иди приведи остальных.

Шнурок живо помчался выполнять поручение, а Бочка потащил меня к машине и отрыл заднюю дверь. Он затолкал меня на заднее сиденье, вернее, завалил на него, все еще зажимая мне одной своей лапищей рот, а второй, как наручниками, сжимая запястья. Затем открылась вторая дверь, и машина наполнилась запахом гаража — запах этот следовал за Нагом неотступно. Бочка наконец убрал мне от лица свою лапищу, но как только я открыла рот, чтобы закричать, Наг сунул туда тряпочный кляп, а рот залепил клейкой лентой.

Шнурок открыл дверь и бросил внутрь кусок веревки.

— Вот все, что мы нашли. Наг поймал веревку.

— Сойдет.

Он склонился надо мной и стащил с моей руки браслет. Я тщетно пыталась высвободиться из его хватки. Браслет этот подарила мне моя мать, в свою очередь она получила его от своей матери, а та от своей — и так из поколения в поколение откуда-то из глубины веков. Как давно, уже никто и не помнил. Второго такого мне нигде не взять.

Бочка показал на браслет.

— Думаешь, он чего-нибудь стоит?

Наг посмотрел на мои отчаянные попытки к сопротивлению.

— Она думает, что да. Может, нам его взять себе? — расхохотался он. — Кажется, мы его заслужили. Это будет наш приз. Кто сможет оттрахать ее больше других, тот его и получит.

— Нет, — закричала я, но получилось лишь невнятное мычание.