Укрощение ловеласа - [11]

— Я бы объяснила ее, если бы вам не нужно было уезжать.

— Что ж, сейчас я никуда не тороплюсь. В пятницу вы сказали, что должны убедить меня помочь вам устранить некую большую несправедливость. Это звучит загадочно. С кем так обошлись?

Жасмин положила руки на подлокотники и твердо посмотрела в глаза собеседнику.

— С подлинным наследником компании.

— С подлинным наследником? — переспросил Люк, думая, не ослышался ли он. — Вообще-то все вы, члены семьи Ферье, являетесь наследниками.

Она кивнула, и взгляд Люка упал на ее блестящие волосы, похожие цветом на мех темного соболя.

— Это так. Все Ферье, родившиеся от брака моих бабушки и дедушки, наследуют им. Но дедушка не был законным наследником династии Ферье. Он даже родился с другой фамилией.

Люк, ошеломленный, подошел к Жасмин.

— С какой?

— Трикорно.

Сперва те удивительные откровения в телеинтервью, а теперь еще и это…

— Так кто же настоящий наследник?

— Дедушкин кузен, Реми Ферье.

Это заявление привело Люка в замешательство.

— В газетах когда-то писали, что он был состоятельный, но никчемный алкоголик, разбивающий один спортивный автомобиль за другим. Я слышал, он был большим бабником. Несколько его браков окончились крахом, как и его бизнес по сборке гоночных автомобилей. А после он куда-то пропал, больше о нем ничего не было слышно. И вы говорите, что он — настоящий наследник?

Жасмин явно обиделась на эти слова. Она вскочила с кресла и начала шагать по комнате.

— Прошу простить, но я всего лишь повторил слухи, которые ходили много лет назад, — сказал Люк, и Жасмин, остановившись, повернулась к нему.

— Реми был красавцем, который привлекал множество женщин, как и его деньги. Да, он любил быстрые машины и разбил несколько из них, потому что обожал скорость и должен был вместе со своим другом Марчелло участвовать в гонках чемпионата Гран-при. Но когда Реми понял, что становится слишком стар для гонок, он сконструировал совершенно революционный гоночный болид. Однако попытка наладить его производство провалилась, потому что Реми не смог найти спонсоров.

— Но он ведь сам был миллионером!

— Нет, у него не было ни гроша за душой. Его отец перестал снабжать его деньгами. Единственный брак Реми закончился разводом, и, да, он слишком много пил. Но все же он был не таким, как о нем говорят.

Голубые глаза Жасмин наполнились печалью.

— Он еще жив?

— Именно так. И живет в Грассе.

— Вы шутите? Не понимаю, почему никто столько лет о нем не слышал?

— Потому что он без всякой шумихи заправляет собственной цветочной плантацией, и его дело процветает.

— У него цветочная плантация, и он никоим образом не связан с семейным парфюмерным бизнесом?

— Нет. Когда-то Реми был неотъемлемой частью этого бизнеса, — произнесла Жасмин с нажимом. — Но его право по рождению было украдено и отдано другому.

Люк был сбит с толку этими объяснениями.

Она кивнула и снова села в кресло.

— Я обращаюсь к вам от имени своего дедушки. Он презирал себя за то, что занимал пост главы дома Ферье. Я здесь для того, чтобы удостовериться, что Реми наконец займет место, полагающееся ему по праву. Я смогу этого добиться, если вы дадите мне заем.

— Но мы уже обсуждали это раньше. Или вы имеете в виду другой заем, лично для вас?

— Для меня, для Реми, для дедушки, для того, чтобы сохранить дом Ферье. Вот ради чего я продолжаю обивать ваш порог.

Новые открытия поставили Люка в тупик.

— Вы мне тут рассказываете настоящую повесть о библейских Иакове и Исаве?

— В некотором смысле да.

— Объясните, как такое могло произойти?

— В этом нет вины ни Реми, ни дедушки.

— А те похвалы, которыми вы осыпали своего деда, они заслуженные?

— Конечно. А все мерзкие слухи о том, что Реми был якобы распутником и мотом, — дело рук одного человека, настоящего чудовища.

— Кого?

— Отца Реми.

Еще больше запутавшись, Люк покачал головой:

— Вы имеете в виду брата Поля Ферье? Не помню его имени.

— Брата Поля звали Гастон. Но отцом Реми был не он, а Поль Ферье, деспот, возглавлявший все эти годы дом Ферье.

— Что?!

Это изумило Люка даже больше, чем недавнее заявление Жасмин о том, что она — внучка Максима Ферье.

В дверь постучали — это Тома принес поднос с бутербродами и салатом. Люк, подойдя к двери, взял поднос и вернулся к столу.

— Спасибо за обед, — поблагодарила Жасмин, беря чашку кофе и бутерброд.

Люк положил себе на тарелку еду, сел и продолжил прерванный разговор:

— Я бы хотел услышать эту историю из наиболее точного источника.

— Я и есть такой источник, — важно произнесла Жасмин, вскинув голову. — Дедушкин отец был из рода Трикорно, а мать — из семейства Вальми.

— Я видел эти имена на дипломе вашего деда.

— Да. После смерти родителей дедушку усыновила сестра его матери, Доминик. Она была замужем за Гастоном Ферье. Они были бездетны, поэтому дали ему свою фамилию. Дедушка вместе с приемными родителями жил в фамильном поместье Ферье в Грассе. В этом же доме жил брат Гастона, Поль Ферье, с женой Розалиной и сыном Реми.

Люк налил себе кофе и спросил:

— Как же они мирились с этой ситуацией?

— Поль настаивал на том, чтобы все жили вместе. Таким образом он держал под контролем секреты семейного бизнеса. Он не хотел, чтобы рецепты духов попали в чужие руки. Этот человек был настоящим деспотом. Он имел неплохое обоняние, но недостаточно хорошее для парфюмера. Гастон пытался заправлять делами, но у него было слабое здоровье. С самого начала именно Реми заботился о цветочной плантации и руководил всем процессом — от дистилляции до маркетинга. Реми обладал особенным талантом: он точно чувствовал, когда пора срезать цветы и готовить их к анфлеражу — извлечению из них ароматических масел. Он знал каждый дюйм своих полей, каждый цветок, каждого фермера, с которым работал. Без Реми дом Ферье никогда бы не стал крупной компанией. Но в результате Поль уничтожил своего сына.