Укрощая Прерикон - [24]

— Оставить телеги и по коням! — вскричал Кнут, срывая с пояса плеть и с громким свистом рассекая ею воздух. От взмаха этой плети по лагерю прокатилась волна брани и сетований на судьбу, она захлестнула, кажется, даже лошадей, которые заржали, испугавшись начавшейся суеты, но жадность разыгралась в бандитах не на шутку, а вместе с ней и нежелание упускать наживу.

Всего через каких-то пятнадцать минут вершина Скалы в форме скакуна едва виднелась за спинами бандитов, из-за пылевой завесы, поднятой копытами их лошадей, а закрепленные рядом с седельными сумками сковородки, котелки и плошки весело позвякивали, стучась друг о друга во время езды. Телеги с припасами пришлось оставить под навесом брюха скакуна, разгрузив сколько можно еды по подсумкам и взяв для лошадей достаточно овса. Теперь они должны были успеть.

Змеиный каньон всегда был особым местом не только потому, что он значительно выдается вперед от остальной подошвы Рубикона, напоминая тем самым носок сапога, но и потому, что в конце его извилистого ущелья находится небольшая полость, называемая чашей. На дне окруженной каменными стенами чаши есть озеро, которое никогда не пересыхает, запитанное от подземного источника. С высоты птичьего полета долина Змеиной реки, сейчас — сухая, но в дожди — полноводная, напоминает трубку термометра, только вместо ртути наполненную водой. Озеро же, из которой река берет свое начало, в данном сравнении является окончанием этой трубки, то есть ее луковицей. В сухой части дна чаши, вокруг озера, есть только камни, но не почва, иначе бы там все цвело и росли бы, без сомнений, деревья ближе к стенам, куда вода в период дождей не достает. Но так как там ничего не растет, то и место священным не считается и используется дикарями из клана Укротителей для загона лошадей Прерикон.

Нужно вкратце описать сам процесс укрощения. Первым делом среди загонщиков выбирается один из соображений его мастерства езды верхом и телосложения, которое не должно быть слишком грузным. Люди запада вообще заметно мельче по сравнению с людьми востока, но даже с учетом их меньшего среднего роста нужен тощий и маленький коротышка. Выбрав одного, его раздевают догола, обливают водой и обтирают золой, отчего цвет его кожи становится серым. Затем выбирается лошадь из укрощенных, самая откормленная и с наиболее пышной гривой кобыла, цвет ее кожи и волоса тоже меняют посредством золы на серый. Таким образом, получается серый всадник и серая лошадь.

После загонщики дожидаются подходящего табуна, в нем должно быть много кобыл и, следовательно, больше борьбы между ними за внимание жеребца, которому всех своих женщин покрыть не по силам или который не хочет их покрывать, чтобы не плодить слабое потомство. Таких лишенных внимания самок проще всего обмануть. Самки Прерикон всегда черные, жеребцы все белые, один табун ведет один жеребец. Предпочтительное время для укрощения — весна, когда начинается гон, но укрощают обычно на протяжении всего года с перерывом на Слезы неба, — священное время дождей во всех трех племенах вольного народа, даже у отступников Огненноликих, хотя и по другой, измененной трактовке их учения.

Весь загон строится на подмене жеребца кобылой. Всадник на выкрашенной в серый лошади проносится мимо табуна, завлекая самок. Обычно одна или две лошади из числа самых последних кобыл табуна ведутся и устремляются в погоню, уповая на то, что нашли молодого жеребца, который собственными самками еще не обзавелся.

По тому же принципу образуются табуны и естественным образом. Жеребец, достигнув определенного возраста, покидает родной табун и странствует по степи в поисках других табунов, из которых к нему переходят обделенные вниманием самки. Возможен еще один вариант развития событий, когда молодой жеребец убивает старого жеребца и забирает его самок себе, но такое случается куда реже. Также, если жеребец, ведущий табун, умирает от старости, то на его место приходит новый жеребец, или же кобылы разбредаются кто-куда по прериям, присоединяясь к разным табунам. Изредка происходят битвы между жеребцами, уже имеющими табуны, тогда их самки образуют круг вокруг них и держаться на расстоянии, пока исход битвы не определится. Когда же один жеребец умирает, самки из табуна проигравшего вливаются в табун победителя.

Малые размеры нужны всаднику для того, чтобы в момент, когда он проносится мимо табуна, свеситься на бок лошади, укрывшись от взглядов кобыл. Здесь же пригождаются и навыки верховой езды, так как ездят дикари без седла и узды, — тем сложнее ему удержаться на лошади, проворачивая такие акробатические трюки. Выманив кобылу или двух, всадник пускает лошадь мчаться по направлению к Змеиному каньону, внутри ущелья которого ожидают остальные укротители. Но если кобыла не поспевает за ним, то он немного замедляется, а после снова ускоряется, ориентируясь в выборе скорости на переднюю кобылу в том случае, если их несколько, то есть на самую сильную. Загонщик должен привезти в ущелье одну дикую лошадь, отвадить всех остальных тоже входит в его задачи.

Влетев в ущелье, всадник несется к чаше, его соратники тем временем перехватывают приведенную им кобылу, набрасывают ей на шею арканы и загоняют копьями, прижимая к стене, так начинается процесс укрощения. При всем при этом существует некоторая вероятность того, что дикая лошадь испугается темноты ущелья и не последует за всадником в каньон. Чтобы это предотвратить, перед тем, как углубиться в ущелье, перед самым его зияющим разломом, всадник замедляет ход и почти останавливает лошадь. Только убедившись в том, что кобыла следует за ним, всадник и его лошадь исчезают во тьме каньона.