Украинский национализм. Факты и исследования - [105]

Подобные разногласия, расколы и новые комбинации были характерны почти для всей эмигрантской политики на протяжении веков. Но как только сиюминутные надежды и волнения военного времени отступили на задний план, такая фрагментация стала особенно вредной для украинского националистического дела. Необходимость выработки единой украинской позиции возникла в 1950 году, когда Американский комитет по освобождению народов России начал планировать создание организации, в Мюнхене, из эмигрантов – выходцев из СССР. Вскоре эта организация, чье название напоминало власовский Комитет за освобождение народов России, создала неплохо финансируемую исследовательскую организацию – Институт изучения СССР и чрезвычайно эффективную радиостанцию для вещания на Советский Союз. Комитет, номинально являвшийся частной организацией, несомненно, щедро финансировался благодаря своей активной деятельности. Лет двадцать спустя было официально признано, что главную роль в финансировании играло Центральное разведывательное управление США.

И созвучие названий, и ярко выраженная прорусская позиция некоторых ключевых фигур комитета вызвали неприязнь главных украинских политических группировок, которые отказались с ним сотрудничать даже после того, как название было изменено – вначале на Американский комитет за освобождение от большевизма, а затем на Американский комитет освобождения, что способствовало возникновению двух новых партий – Украинского движения освобождения и Союза украинских федералистов-демократов, которые хотели воспользоваться выгодами, предоставленными мюнхенским центром. Поскольку несколько лидеров этих партий в прошлом сотрудничали с Власовым, многие украинские националисты осудили партии, объявив их организацией русских эмигрантов. Главным результатом было осознание недостатка политического влияния в североамериканских столицах украинским националистическим руководством. В частности, вновь заработавший Украинский комитет конгресса (созданный в 1940 году) был поддержан – с разной степенью приверженности и энтузиазма – фактически всеми украинскими фракциями в Соединенных Штатах. Украинский комитет конгресса добился существенного успеха, о котором говорит ряд резолюций американского конгресса и получение разрешений на возведение памятников, кроме того, он повлиял на изменение политической линии радиостанции «Освобождение» (позже радиостанция «Свобода»), в работе которой стали принимать участие не только русские.

Второй период украинского национализма в послевоенной Советской Украине начался с двух драматических событий 1953 года – смерти Сталина и перемирия в Корее, не имевшего к этому отношения. Для эмигрантских националистических партий последнее событие положило определенный конец ожиданиям, что противостояние США и СССР ослабит советскую хватку на Украине. Преувеличенные надежды, связанные с «подъемом «железного занавеса», вызванные кампанией президентских выборов 1952 года, были развеяны отказом администрации Эйзенхауэра оказать силовую поддержку берлинским мятежникам, протестовавшим в июне 1953 года против советской жестокости. Уход Сталина, казалось, открывал новые перспективы для выражения национальных чаяний в СССР. Украинский партийный аппарат развернул кампанию, длившуюся всю весну, за то, чтобы к представителям всех наций в СССР относились так же, как к русским. Многие аспекты этой кампании все еще остаются в тайне. Точно можно сказать, что прямым инициатором кампании был ненавистный шеф полиции Л.П. Берия; но на Украине кампанией ведал А.И. Кириченко, первый выходец с Украины на посту первого секретаря.

Кириченко был явным союзником Никиты Хрущева, главным звеном в длинной цепи украинских аппаратчиков, с помощью которых Хрущев намеревался укрепить контроль над Коммунистической партией Советского Союза. Но Берию вскоре казнили, и намеки на национальный гнет русских быстро исчезли. Очевидно, Хрущев понял, что последние десятилетия правления Сталина настолько укрепили позиции русских в номинально ленинском режиме, что претендующий на лидерство обязан был считаться с этим. Наиболее успешные годы Хрущев провел на Украине, возглавляя там партию. Однако он отрицал, что когда-либо хорошо говорил по-украински, тем самым косвенно отрекаясь от каких-либо украинских корней в этнически смешанной Курской области. Скоро стало очевидно – цель Хрущева заключалась в том, чтобы консолидировать Советский Союз вокруг восточнославянского ядра, в котором белорусам и украинцам отводилась роль младших партнеров русских.

В период правления Хрущева то допускались ограниченные проявления национализма, то пресекалось любое националистическое самовыражение. Как отмечалось выше, в закрытом докладе Хрущева во время партийного съезда 1956 года содержалось открытое осуждение Сталина за его ненависть к украинцам. Однако, будучи во время войны номинальным главой партизанского штаба Украины, Хрущев придерживался мифа о героизме красных партизан и соответственно желал искоренения мифа о националистических повстанцах. Кроме того, Хрущев в старости, похоже, не считал нужным использовать Русскую православную церковь для подавления других религиозных организаций на Украине. В конце пятидесятых Хрущев, очевидно, был атеистом. Украинских христиан и русских православных лишили возможности посещать Киево-Печерскую лавру, главный символ украинского христианства. Столь же искренне Хрущев пытался искоренить представление о положительной роли Сталина в руководстве страной. Хрущев в течение последних лет у власти защищал литературных деятелей, стремившихся разоблачить зло сталинской эпохи от мощной коалиции партийных идеологов, возглавляемых М.А. Сусловым. Александр Солженицын являлся убежденным русским националистом, но масштаб сталинских злодеяний был столь значителен, что осторожные защитники любой этнической группы могли помочь ей, клеймя умершего диктатора.