Украинский дневник - [24]

26 мая 2014

Если раньше ко всеми происходящему еще можно было относиться с какой-то иронией, то в этот день как минимум для меня стало окончательно ясно, что серьезная война началась и так просто ее не остановить.

За новостями о начавшихся переговорах между военными и представителями самопровозглашенной республики мы с коллегой вышли из донецкой гостиницы и по улице Артема решили прогуляться до аэропорта, возле которого последние дни происходили постоянные акции, а сам аэропорт то продолжал принимать рейсы, то приостанавливал свою работу.

Уже на окраине Донецка, когда до аэропорта оставалось совсем немного, в небе мы увидели боевые вертолеты, через пару минут начался бой, который в итоге растянется почти на 8 месяцев, а пока мы лежали в какой-то канаве, пережидая обстрел, мне позвонили с московской радиостанции.

— Где вы сейчас находитесь, что там происходит и продолжается ли стрельба?

— Я нахожусь недалеко от международного аэропорта Донецка. На моих глазах в аэропорт зашли четыре военные «вертушки», после чего начался, похоже, обстрел аэропорта. Над ним сейчас стоит дым. Похоже, там пожар. В небе также слышны истребители. Стрельба то прекращается, то снова возобновляется, при этом в разных районах города стреляют сейчас уже не только со стороны аэропорта, но и со стороны города. Есть неподтвержденная пока информация о высадке украинскими войсками десанта в Донецке. Представители Донецкой народной республики, естественно, отстреливаются. Видел перебегающую группу вооруженных людей, работают гранатометы, слышны очереди.

— Известно ли что-то о переговорах представителей Донецкой народной республики и вооруженных сил Украины?

— Вы знаете, я так понимаю, что сейчас переговоры происходят в формате стрельбы по аэропорту. Не очень понимаю, как в таких условиях можно какие-то переговоры вести.

— То есть просто вот такая стрельба ведется, и невозможно определить вообще, кто с какой стороны ее ведет и как вообще все это происходит, да?

— Я так понимаю, что работают вертолеты. Как вы понимаете, вертолеты работают с воздуха, поговорить и взять комментарий невозможно.

— Вы говорили, что стрельба слышна и со стороны города, то есть там тоже какие-то выстрелы происходят?

— Да-да, там, оттуда, откуда мы приехали, тоже слышны очереди. Вроде бы, вот я говорю, есть информация, ой, черт, да, вот продолжается стрельба, вроде бы есть информация о высадке десанта, но она пока не подтверждена.

2 июня 2014

Всю прошедшую неделю бои между сторонниками Донецкой народной республики и украинской армией шли непосредственно в пригороде Донецка. И та и другая сторона пытались установить контроль над городским аэропортом, но окончательного успеха никто добиться не смог.

От армии по зданию работали истребители и штурмовые вертолеты, высаживался десант. Ополченцы отстреливались из гранатометов и минометов. 29 мая под Славянском был сбит уже третий вертолет украинской армии, в результате чего погибли 14 солдат во главе с начальником управления боевой и специальной подготовки Национальной гвардии Украины генерал-майором Сергеем Кульчицким.

Смещение линии фронта вплотную к городу-миллионнику привело и к смене тактики местными ополченцами: если раньше они занимали здание областной администрации, а основную массу вооруженных добровольцев перебрасывали в район Славянска под командование министра обороны ДНР Игоря Стрелкова, то в последние дни на улицах Донецка вооруженных людей стало больше. Баррикады начали возводить не только на выездах из города, но и в жилых кварталах.

Самый крупный из новых блокпостов — на Киевском проспекте. Отсюда до аэропорта не более трех километров, и жители окрестных домов к строительству баррикад пока относятся спокойно. Кто-то подносит строительные материалы, помогает таскать бетонные блоки. Пенсионерки разморозили старое советское бомбоубежище, провели туда свет и готовились прятаться в случае начала штурма города.

В городах, где бои стали привычным делом, отношение местного населения к ополченцам «народной республики» начало при этом быстро меняться в худшую сторону.

— Я, конечно, против бандеровцев. У меня мама из Ровно, когда война началась, дядя ушел на фронт и до 1945-го воевал. А в 1946-м пришли лесные братья и убили дядю, — рассказывала мне пенсионерка из Константиновки. — Поэтому еще в апреле я поддерживала наших ребят, 11 мая ходила на референдум и всех соседей звала на участки, надеялась на Донецкую республику. Только потом пришли автоматчики и поставили блокпост между моим домом и газораспределительной станцией. Мы всем подъездом к ним ходили и просили: «Передвиньтесь хоть на несколько метров, ведь придет национальная гвардия, и на воздух все вместе взлетим». А они нам отвечают: «Вы с этой станцией — наша лучшая защита от национальной гвардии». И что-то сомневаться я начинаю в этих защитниках.

Судя по появляющимся в интернете видеороликам, таких сомнений все больше и среди жителей Славянска и Краматорска. Горожане стараются прогонять ополченцев, когда они паркуются или пытаются окопаться на их улице. Большинство разбитых в результате артобстрелов домов в этих городах находится как раз по окраинам, рядом с блокпостами, по которым украинская артиллерия попадает далеко не всегда.