Украинцы, которые были (XVI – начало XX века): документы, материалы, исследования - [243]

За труды свои комиссионеры получают обыкновенно не жалованье, а известный процент со всей суммы, на которую они сделали закупку причем с продавца они берут У2 %, а с покупателя 1 %, так что каждый пуд приносит им от 2 до 4 коп., смотря по урожаю и по стоящим на рынке ценам. Но не одни лишь комиссионеры питаются от крупных капиталов, пребывающих в Пинске, так как каждый, хотя сколько-нибудь значительный торговый дом пополняет свой персонал целою массою случайно привлеченных к его деятельности лиц, маклеров. Везде в южной России, где торговля ведется не местными торговцами, а пришлыми из других местностей евреями, учреждение маклеров является совершенно необходимым; он должен знать все, все проведать и выведать, свести вместе тех лиц, у которых есть что-нибудь продажное и есть желание купать, наблюдать за всеми действиями лиц, вступивших в какие-либо сношения и тем более обязательства к тому, кому служит маклер, блюсти, как зеницу ока, порученные ему выгоды и доносить обо всем тому, от кого он маклерствует. Маклер есть ходячий прейскурант, в котором обозначены цены, количество имеющегося товара, предлагаемого в продажу, местонахождение его, степень нужды продавца в деньгах, – одним словом, все, что может интересовать покупателя и не уложится на странице ни одной биржевой газеты.

Странно, что Днепр служат как бы гранью для пинских покупок, так как на правый берег его последние переходят лишь в весьма ограниченном количестве и главная доля хлеба идет отсюда в Могилев, Шклов и в Екатеринослав. Северная часть Киевского и почти весь Радомысльский уезд входят в состав так называемого Полесья, где сельское хозяйство едва кормит население, которое живет разрозненно и кормится более вокруг леса, издавна сделавшись лесовиками или, как называет их народ, полехами. Эта обездоленная область спускается по течению Днепра вплоть до Киева, а от этого города вплоть до Триполья залегают широкою полосою пески и леса; только от Триполья начинается возвышенная, густо населенная и почти безлесная местность, где хлебопашество составляет преобладающую отрасль хозяйства. Вследствие своих климатических и почвенных условий, Киевская губерния, не говоря о ее свеклосахарном значении, сделалась производительницею пшеницы и многие местности вовсе не производят ржи; производство всегда сосредоточивалось, да находится и до сих пор в руках крупных землевладельцев, которые и сеют преимущественно красные пшеницы, не особенно ценимые в Данциге и Кенигсберге. Таким образом мы видим, что Киев уже по своему положению (не в центре района) не мог сделаться главным центральным пунктом хлебной торговли и должен был уступить в, этом отношений более центральной Ржишевской пристани; Пинск не мог войти в прямые сношения с Ржищевым, так как он привык закупать превосходные волынские пшеницы, а с красными пшеницами ему решительно нечего делать, тогда как вечно живущая впроголодь Могилевская губерния берет эти сорта вполне охотно и перемалывает их с успехом на своих крупчатках. Ржищев служат местопребыванием постоянных и временных комиссионеров с разных рынков – Могилева, Шилова, Кременчуга и Екатеринослава; хотя многие из живущих здесь комиссионеров и производят закупки на левом берегу, тем не менее главные продажи на сроки совершаются не на месте, а в Киеве, во время зимней крещенской ярмарки или так называемых «контрактов», на которых вообще принято совершать торговые обороты с хлебом в юго-западной России. В особенности в прежнее время съезды помещиков трех юго-западных губерний, имевшие место сначала в Дубне, потом в Киеве, для заключения различных сделок, подрядов, аренд, покупок, сопровождались съездами всего торгового люда, находившегося с ними в сношениях. Еще в памяти у всех веселое время контрактов, когда среди блистательных банкетов и балов решались все денежные дела, а хлеб волынский и подольский лучше и легче покупался в Киеве, нежели на месте. Главный производитель – помещик в редких лишь случаях решался продать дома свои продукты – разве, если приспичит, бывало, беда неминучая, – а ждал с непонятным терпением цены контрактовой. В случае же нужды в деньгах, брал их с большою охотою в виде задатка под будущий свой хлеб, который он заподряжался сдать покупщику по цене, состоявшейся на киевской крещенской ярмарке. Кроме «контрактов» были, правда, в крае и другие еще съезды для продаж и покупок, как, например, в Бердичеве во время пречистенской ярмарки; но все эти съезды обладали чисто частным и местным значением, тогда как контракты уважались всею Малороссией.

Теперь все значение «контрактов» пало; они утратили свой прежний характер и свое значение, так как остались лишь одни обороты с сахаром, которые поглощают всю ярмарочную деятельность. Постоянная нужда в деньгах, испытываемая не сумевшими устроиться в своем новом положении помещиками, возможность найти всегда кредит у местных торговцев, разбогатевших прежними торговыми операциями, раздробление хлебной торговли между большим количеством рук, а отчасти и самое раздробление производства, прямые доставки хлеба в Одессу вследствие распространения закупок непосредственно агентами одесских контор, а главное – постройка целой сети железных дорог и высокая пошлина на хлеб, введенная в последнее время германским правительством, – все это вместе взятое отняло у киевской ярмарки ее былое величие; год от году становится она малолюднее и скоро, вероятно, утратит и последнюю долю влияния на торговлю юго-западного края.