Украина в оранжевом интерьере - [26]

, — как вспоминают участники тех событий, — было приготовиться как можно лучше к борьбе с новым оккупантом. О стычках с немецкой армией никто уже и не думал».

Ради справедливости следует сказать, что об этих «стычках» националисты не весьма думали и раньше. Теперь же, в 1944 г., между ними и немцами определилось полное согласие. Отступая, немцы вооружали отряды УПА для продолжения борьбы с ненавистными для тех и других «советами». Фактически, между сторонами восстановился тот альянс, который наблюдался в 1939-1941 гг.

Таким образом, ни на какие два фронта ОУН-УПА не воевали. У них был лишь один фронт, по их терминологии, «советский». Конечно, если не считать фронта против мирного населения. В 1941 г. на УПА немецким командованием была возложена задача преследовать и уничтожать советские части, которые оказывались в окружении. Так, как это было на Полесье, этим занимались вполне легальные воинские формирования под руководством Т. Бульбы. В более поздних воспоминаниях, участники этой компании сожалели лишь о том, что им так и не удалось «уничтожить советские части, так как они спешно отошли под нажимом украинско-белорусских партизанских соединений через реку Припять». Бандеровцы, о чем уже шла речь, отстреливали тысячами тех советских воинов, которые отстали от своих воинских частей и проживали на оккупированных немцами территориях среди местного населения.

Был у ОУН-УПА и еще один враг. Это советские партизаны. Нынешние националисты, добиваясь реабилитации своих давних предшественников, время от времени, заявляют, что если украинские повстанцы и советские партизаны находили согласие, то отчего же его нельзя найти их потомкам. В действительности, в реальных военных обстоятельствах такого согласия не было. Да и не могло быть, поскольку для националистов, в особенности бандеровцев, партизаны были «советами», «большевиками» и «схидняками», которые подлежали уничтожению. Впрочем, переговоры между ними действительно имели место. Как вспоминал М. Скорупский, ковпаковцы предлагали совместно бороться с фашистскими захватчиками или хотя бы не воевать между собой, но «на это никто (из участников переговоров от бульбовцев и бандеровцев — авт.) не согласился».

Рассказывая о рейде соединения С. Ковпака на запад, чтобы уничтожить нефтяные промыслы в Дрогобычском бассейне, которые были главной базой снабжения топливом немецких механизированных частей на Восточном фронте, М. Скорупский замечает: «Во время этого марша в одну и другую сторону больше всего соединению вредили немецкие самолеты и украинские партизаны». На объединенные отряды С. Ковпака «славные вояки» нападать не смели, поскольку, по их собственному признанию, не имели такой силы, а вот отдельным подразделениям ковпаковцев наносили ощутимые удары. Так, в Суражском лесу в июле 1943 г. отделы УПА разбили партизанский отряд Бегмы. По свидетельству того же М. Скорупского, бой продолжался целый день и целую ночь. Когда он окончился и повстанцы, в конце концов, овладели партизанским лагерем, то «место его было покрыто трупами».

Подобное столкновенье уповцев с советскими партизанами имело место поздней осенью 1943 г. в районе с. Мачулянки, что на правом берегу р. Случь. Высшее командование УПА приказало очистить этот край от советских партизан и бросило против них свыше 600 волков. После жестокого боя, понеся многочисленные потери, повстанцы в панике отступили, так и не выполнив эту задачу.

В воспоминаниях Н. Лебедя, полковника М. Омелюсика и других видных руководителей ОУН-УПА тема борьбы с советскими партизанами занимает одно из центральных мест. Разумеется, они героизируют себя, а поэтому говорят не только о действительном, но и вымышленном. Полковник Г. Омелюсик сообщает, что соединение С. Ковпака, которое насчитывало 2 тыс. бойцов, было полностью уничтожено ими в Галиции. По информации Н. Лебедя, красные партизаны С. Ковпака были разгромлены отделами УПА еще на Волыни. Правда, это не помешало партизанам дойти до самого Прикарпатья, где против них выступила так называемая «Украинская народная самооборона», созданная по приказу руководства ОУН, «чтобы не дать Ковпаку овладеть Карпатами».

В данном случае важным есть не столько то, отвечают ли действительности свидетельства националистов о причиненном советским партизанам ущербе, сколько их признания в том, что именно УПА была той силой, которая солидаризировалась с немцами в борьбе против советских партизан. Независимо от того, какими мотивами руководствовались предводители националистов, объективно борьба с советскими партизанами вредила делу освобождения Украины от немецких захватчиков.

Из приведенных материалов со всей очевидностью следует: на Западной Украине в годы Великой Отечественной войны имело место не столько национально-освободительное движение, сколько настоящая гражданская война. Война между разными националистическими партиями и их вооруженными формированиями. Война с собственным народом и национальными меньшинствами. Война с советскими партизанами и так называемыми «схидняками». В таких условиях ОУН-УПА, даже если бы она действительно хотела, не имела никакой возможности объединиться для общей борьбы с немцами.