Украина скаче. Том II - [14]

– Господин президент, у меня только пятнадцать минут на болтовню с вами, вернее на разговоры, которые не приведут к миру, пока Россия не уменьшит свои аппетиты на востоке.

– Господин Бардак, у меня только десять минут и то две минуты вы у меня отобрали, остается только восемь. Прикажите своему слуге Вальцманенко прекратить карательную операцию на востоке. Что это будет за президент, который затеял войну с собственным народом?

– Террористы это не народ, это террористы. Но я согласен: войну надо прекращать. Окей, президент, гуд бай!

Президент России набрался наглости, не протянул руку Бардаку на прощание и ушел на беседу с Ангелой Муркель, которая никак не могла изменить Бардаку, несмотря на то, что Бардак приказал своей разведке прослушивать все ее разговоры по мобильному телефону.

Президент, хоть и чувствовал себя не в своей тарелке, но мужества и гордости не терял, и в разговоре с любым западным лидером соблюдал хладнокровие и этикет. А Бардак пришел в еще больший восторг после ухода своего «друга». Ему казалось, что этот человек, не сможет устоять перед тридцатью миллиардами долларов. Это же огромная сумма. Это пушки, ракеты, самолеты и дипломатия, которая стреляет лучше и дальше пушек. Мысли текли бурным потоком, сменяя одна другую, и Бардак подумал, что эти исторические мысли, не мешало бы, перенести на бумагу. Но в кабинете не оказалось, ни ручки, ни бумаги, ни даже ноутбука.

– Кики Моки, – стал он звать свою секретаршу, совершенно позабыв, что Кики Моки осталась в Вашингтоне, что она была бы счастлива, если бы он взял ее с собой в Европу и даже, может быть, погладил бы ее в один из вечеров.

Но тут, сразу же после того, как он позвал Кики Моки, вошел темнокожий помощник Ли, и сообщил: надо поехать в Нормандию на торжества по случаю годовщины открытия Второго фронта, что туда приехал русский медведь.

– Недолго тебе царствовать, – произнес Бардак и стал собираться. – Я вот сейчас накачаю мускулы, где мои гантели? Ли, гантели, срочно! Только не тяжелые. На торжествах будет президент, у меня мышцы должны быть в норме, я должен стоять прямо, даже немного выгнувшись, чтоб высоко держалась голова.

– Вот они, гантели, по три килограмма каждая, вот зал направо. Срочно, господин Бардак, – сказал Ли, сопровождая президента в спортивный зал.

Бардак снял одежду до трусов, схватил гантели, стал приседать и раздвигать руки в стороны. С каждым взмахом, ему казалось: он становится сильнее, а значит, и Америка сильнее. Хватит на переворот в России только 25 миллиардов долларов. Вот еще бы сделать несколько приседаний. Но тут Псаки Суки начала стучаться: Бардак, торопись! Твой главный противник уже на месте.

Не успев принять душ и вытереться полотенцем, он оделся в теплую одежду и сел в Кадиллак.

На поле, где происходили торжества, никто ему не кланялся, никто не наклонял голову при встрече, словно все его воспринимали, как обыкновенного, длинного, худосочного негра. А французский президент Олланд обхаживал гостя. Это произвело на Бардака дурное впечатление.

«Пока Европа у меня в руках, но она далеко, а Россия граничит с Европой, как-бы ни случилось так, что Евросоюз протянет России руку, а нам, американцам скажет: подвиньтесь, – думал Бардак, усиленно жуя жвачку. – Надо не отпускать вожжи, надо держать в узде европейцев, надо нагонять страх на Европу, а то у русских атомное оружие…европейцы должны бояться России. Пусть стремятся на восток, поближе к границам. Мы компенсируем Крым, разместим противоракетную оборону под стенами Кремля. Вот так вот».

Но Бардак чувствовал себя не очень хорошо. Его клонило ко сну. В таких случаях он, великий человек всех чернокожих и белых американцев, все бросал и уходил в спортивный зал, брал в руки гантели, гантели своей жены и поднимал, а затем опускал руки. И сейчас он их привез во Францию. Да что там гантели? Он привез двадцать четыре автомобиля и два взвода охраны – президент Америки, а не какой-то там Украины, жители которой уже сейчас стоят с протянутой рукой.

– Поехали, – сказал он начальнику своей охраны и тут же подбежали десять дюжих молодцев и окружили его.

– Куда, господин президент? – спросил начальник охраны Сосканис. – Праздник, видите. А без американского президента праздника не может быть.

– Мне мышцы надо привести в порядок, а то я не успел: Псаки Суки опоздала, и мне пришлось покинуть спортзал. Привезли, а как же? Президент все-таки.

– И хорошо, господин президент. Вы хорошо выглядите и запах от вас – просто прелесть. Видите, все поворачивают головы в вашу сторону. Станьте в центре, и все бросятся вас целовать.

– Ну, если так…, а где русские летчики?

– Здесь нет русских летчиков, господин президент. Это имитация открытия Второго фронта семьдесят лет назад. – Тут Франция, Америка и кажется Гондурас, – рассмеялся Сосканис. – Мы вам доклад приготовили, прочитайте у микрофона на трибуне. Там России вообще нет, как победительницы.

– О, такой доклад я прочту с удовольствием. Он мне заменит гантели.

Он встал рядом с русским президентом, но у того стало щекотно в носу: нехорошо пахло от Бардака. Надо было сделать определенные усилия, чтоб не чихнуть. А чихнуть на Бардака, да это же мировая война.