Укради меня у судьбы - [16]

— Направо или налево? — спросил Клинт, когда они дошли до конца подъездной дорожки и ступили на тротуар.

А что, если она пойдет налево, а он с Кэтрин — направо? Шерри пожала плечами, злясь, что у нее не хватает духу признаться, насколько Клинт сегодня вечером раздражает и волнует ее, угрожая покою, который она создала в своей душе за эти пять лет.

— Пойдем налево, — решил Клинт.

Несколько минут они шли в молчании, сопровождаемые лишь счастливым гуканьем Кэтрин, погруженные в атмосферу города, отходящего ко сну. Закрывались двери гаражей, в домах, где собирались семьи в конце дня, зажигались лампы, свет которых ярко выделялся в быстро наступающих сумерках. Все это наполнило Шерри мечтательным томлением. Будет ли и у нее когда-нибудь человек, с которым она разделит такие вот вечера?

— Может, позвонить Стэну Глейнеру? — произнес Клинт, нарушая воцарившуюся между ними тишину.

— Если кто-то и сможет разыскать Кэнди, так это Стэн, — согласилась Шерри.

Стэн Глейнер был старинным приятелем Клинта — еще с тех пор, как тот жил в Канзас-Сити. Пятнадцать лет он проработал в полиции города, а потом решил стать частным детективом.

Примерно раз в месяц Стэн приезжал из Канзас-Сити в Армодейл, чтобы повидать Клинта и пообедать вместе. Шерри несколько раз присоединялась к ним и наслаждалась обществом привлекательного детектива, у которого было поистине неиссякаемое чувство юмора и доброе, отзывчивое сердце.

— Завтра утром первым делом позвоню Стэну и выясню, что он может сделать для меня. — Клинт переложил Кэтрин на другую руку. — Я сегодня говорил с Уолтом. Он уверен, что ты не вернешься к нему на работу.

Шерри посмотрела на Клинта в изумлении.

— Почему он так думает?

— Полагает, что теперь, когда попробуешь, каково это — быть домохозяйкой, ты захочешь выйти замуж и откажешься от профессии официантки.

Шерри засмеялась, но в ее смехе не чувствовалось настоящего веселья.

— У него нет причин волноваться. А у меня нет абсолютно никаких планов выходить замуж за кого бы то ни было.

— Никогда? — Глаза Клинта впились в нее.

Шерри отвела глаза в сторону, не в силах выдерживать его пристальный изучающий взгляд.

— Я не знаю… никогда — это, наверное, очень долго. Все, что могу сказать: моя жизнь по-настоящему полна и счастлива сейчас.

— И тебе не бывает одиноко? — Голос Клинта звучал мягко и проникновенно.

— Иногда случается, — не стала кривить душой Шерри. — Хотя уверена, что бесконечно одиноким человек чувствует себя, если женат на ком-то, кого он не любит. — И бесконечно одиноким, подумала она уже про себя, если знает, что в этом браке никогда не будет детей, с которыми можно связать надежды и мечты. Только малыши помогают укрепить любовь между родителями. — Почему ты не женишься, Клинт? — Слова слетели у Шерри с губ прежде, чем она успела остановить их. Она попыталась серьезный тон своего вопроса разбавить игривой улыбкой. — Из достоверных источников мне стало известно, что ты считаешься лучшей партией в нашей округе.

Он откинул голову и рассмеялся.

— Особенно учитывая, что средний возраст мужского населения в нашем городе старше шестидесяти. — Клинт посерьезнел и испытующе уставился на Шерри. — Однажды я совсем было собрался жениться, но ничего из этого не получилось. С тех пор я особенно и не задумывался о женитьбе.

Шерри почувствовала, как ее щеки заливает теплая волна румянца, и отвернулась от Клинта. Они никогда до этого разговора не возвращались к своему прошлому, никогда не говорили о той помолвке.

Шерри понимала, что тогда причинила Клинту боль, но в конечном итоге это было необходимо для их счастья — вернее, для счастья каждого из них.

Она остановилась.

— Нам пора поворачивать и возвращаться назад. Становится темно и прохладно. — На самом деле Шерри хотела переменить тему разговора, положить конец мыслям, которые он пробуждал.

Они повернули и пошли к дому тем же путем. Снова они шли в молчании, изредка приветственно махая рукой соседям. Кэтрин заснула, пригревшись у Клинта на груди. И каждый раз, когда Шерри смотрела на малышку и Клинта, который держал ее на руках как величайшую драгоценность в мире, у нее в груди начинало ныть от боли сердце.

— Как дела у твоей семьи? — спросил Клинт. — Я теперь не часто вижу твою маму или сестру в городе.

— Все отлично. Мама по-прежнему увлечена работой в магазине, а дети Сьюзан радуют ее дома.

Шерри практически перестала общаться с сестрой, когда та начала рожать детей с отменной регулярностью и такой же легкостью. Ей нестерпимо больно было смотреть, как сестра превращается в настоящую мать семейства, имея уже четырех детей, в то время как Шерри никогда в жизни не сможет насладиться этим блаженством.

— Мама все еще сердится на меня за то, что я бросила работу учителя и ушла к Уолту, — добавила она.

— Это был сюрприз для всех, кто тебя знал, — согласился Клинт. — Ты была прямо-таки замечательным учителем.

Шерри почувствовала, как броня ее сердца стала толще и непроницаемее.

— Я устала от этой работы. Каждый день вытирать мокрые носы, иметь дело с неразвитыми умами, слушать бесконечную болтовню.

Клинт рассмеялся.

— И все-таки сейчас у Уолта ты занимаешься чем-то похожим.