Украденное счастье - [51]

С утра, едва встав с постели, она чувствовала головокружение, как это часто бывало у неё перед женскими недомоганиями. Пришлось отказаться даже от мысли о прогулке за пределы форта, несмотря на прекрасную погоду. Но Джек всё равно вывел из стойла Рейвена и тот охотно гарцевал под всадником, то и дело вскидывая голову и всхрапывая. Элиза не сводила с мужчины влюблённого взгляда. И Джек улыбался, глядя на неё. Не выдержав, он соскочил на землю, поспешил к девушке и заключил её в объятья.

— Замёрзла? – спросил он, жадно глядя на её губы и переводя взгляд в глубину её глаз.

Сейчас они удивительным образом казались прозрачно-серыми с едва заметным зеленоватым оттенком, который Джек даже не знал с чем сравнить.

— Замёрзла? – переспросил он, так и не дождавшись ответа от девушки.

— Уже согрелась, – слукавила Элиза.

— Поэтому ты всё ещё дрожишь? – нежно упрекнул он девушку.

— Мне снова уже совсем нечего делать, – пожаловалась Элиза, чуть наморщив носик.

Джек растянул уголок губ в усмешке.

— Осторожней, мадмуазель, или я найду занятие нам обоим, и даже не дожидаясь ночи, – прошептал он, замечая, что девушка поняла его намёк.

Элиза скорее соблазнительно, чем смущённо прикусила нижнюю губу. Джек поцелуем согрел её губы, не устояв перед искушением. Рейвен заржал, привлекая к себе внимание, и Джек с сожалением оторвался от желанных губ. Элиза улыбалась, поглядывая на бьющего копытом чёрного жеребца. Джек вздохнул.

— Может, поищешь на вечер платье, которое ещё не надевала? – предложил он.

— Таких уже не осталось, – повеселев вдруг, возразила Элиза.

Ведь даже подаренную амазонку она успела украдкой примерить, не удержавшись, чтобы убедиться, что она впору.

— А если посмотреть получше?

Элиза поняла намёк. И в предвкушении возможного подарка, спрятанного в сундуках или в комнате, девушка поднялась наверх. Или же Джек деликатно намекал таким образом, что ей следует навести порядок в их спальной?

Откинув крышку сундука, девушка припомнила, что на дно, кроме шкатулки с драгоценностями, она складывала ещё и Библию. Все эти дни, даже на Рождество, девушка даже не прикасалась к священной книге, чувствуя себя недостойной.

Но сейчас всё же взяла её в руки и наугад раскрыла почти на самом начале Ветхого Завета. Элиза узнала историю Лота и его дочерей и поморщилась от непонимания и отвращения. Сейчас ей яснее открывался смысл некоторых фраз и суть поступка двух сестёр. И не могла понять такой дочерней любви. Элизу как никогда прежде возмутилась от мысли, что люди, считающие подобные тексты святыми, а подобные рассказы примерами дочерней любви и долга, будут считать их любовь с Джеком непристойной и грешной только потому, что она не освящена узами брака!

Но ведь они действительно совершают грех прелюбодеяния, так и не представ перед священником в церкви! Элиза по-прежнему тяготилась своим положением любовницы, но простого и честного положения из ситуации она не видела и не могла пока придумать. Ведь заключённый здесь, во Франции, брак в Англии всё равно будет считаться недействительным. Вдобавок Джек был англиканцем по вероисповеданию, и когда Элиза посетовала на это вчера, Джек лишь усмехнулся грустно.

— Я буду, кем ты захочешь, жизнь моя.

Элиза снова раскрыла наугад. И на этот раз узнала Песнь Песней. Перелистнув пару страниц, девушка начала читать сначала, с замиранием сердца шепча слова вслух.

— Ты всё же нашла себе занятие, – улыбался вошедший совсем тихо Джек, – хотя я имел в виду немного иное.

Джек нахмурился было, увидев Священное Писание в руках девушки. Но его взгляд выхватил строчки стиха, и в глазах мужчины загорелся особый огонь.

— Вся ты прекрасна, возлюбленная моя, – зашептал Джек, проводя ладонью по золотистым девичьим волосам, – из золота волосы твои, уста твои рубины. Испил я сладость из чаши уст твоих, лепестков розы нежнее они.

Джек долго и нежно целовал принявшую его в объятья Элизу.

— Там нет таких стихов, – улыбалась, опомнившись, девушка.

— Я знаю, – вглядываясь в её глаза, серьёзно ответил Джек, увлекая Элизу на медвежью шкуру у камина.

Девушка с таким жаром откликнулась на его призыв и его желание, что ослепляемый страстью Джек не сдержался.

— Кажется, вы задолжали мне ещё одно платье, мсье, – услышав треск рвущейся ткани, заулыбалась Элиза.

А Джек в упоении продолжал целовать её обнажившиеся груди. Элиза запрокинула голову и выгнулась, наслаждаясь его лаской. И когда она зашептала его имя, Джек знал, о чём она просит с таким взволнованным трепетом.

— Как вам нравится подобное времяпрепровождение? – улыбался Джек, поглаживая округлости её груди и изгибы шеи.

— Кажется, начинаю привыкать, – лукаво прищурилась она. – Боюсь, мсье, вам вскоре нечем будет удивить меня!

Джек захохотал. И навис над девушкой.

— Зато ты будешь удивлять меня каждый день, – говорил он с твёрдой уверенностью.

— Чем же? – искренне полюбопытствовала она.

— Тем, что встретил тебя. Тем, что ты любишь меня, – шептал Джек.

Элиза взволнованно вздохнула. В её взгляде было подтверждение его слов. И доказательство её чувств.

— Нам обязательно ужинать со всеми? – прошептала, наконец, Элиза.