Украденная субмарина. К-129 - [16]

Пальто или плащ, октябрь или март… Какая, в самом деле, разница? Джон Уокер работал на СССР 17 лет. Он обеспечивал электронную разведку КГБ сведениями о принципах развития криптологии и криптографии в США. С его помощью, как считают американцы, в Советском Союзе имели возможность прочитать более миллиона зашифрованных сообщений Военно-морского флота США. Проскальзывают суждения, что Пентагон так и не сумел до конца определить ущерб, причиненный Уокером и его командой: он привлек к краже государственных секретов приятеля Уитворта и сына Майкла, сделал курьером жену. С дочерью вышла осечка, она отказалась наотрез. Шпиона всех времен и народов сдала жена Барбара, спившаяся, насколько можно судить, на почве сексуальной неудовлетворенности при ветреном муже-моряке. Причем агенты ФБР лишь с третьего раза прореагировали на пьяный бред телефонной заявительницы.

Ротозейство американской контрразведки порой просто потрясает. Секретоноситель жил явно не по средствам флотского Унтера — и это никого не трогало. А как вам такое: на базе в Норфолке Уокеру разрешили поставить на территории жилой трейлер, чтобы дежурный имел возможность прилечь (!) во время обеденного перерыва. На самом деле фургон понадобился, чтобы без помех снимать на микропленку секретные документы, не рискуя всякий раз при вносе-выносе бумаг через проходную.

КГБ очень берег ценного агента, причем служебное рвение тесно пересекалось с личным интересом. Пробиться в опекуны Уокера означало взять бога за бороду. Пять его кураторов стали Героями Советского Союза. Орденов государство отсыпало, наверное, с ведро. Личные встречи назначались не чаще одного раза в год и только за пределами Америки. Однажды, кажется, в Вене, куратор торжественно объявил, что секретным постановлением советского правительства «товарищу Уокеру» присвоено воине-кое звание контр-адмирала ВМФ СССР. Так пишет Пит Эрли, который длительное время имел возможность интервьюировать Джона в федеральной тюрьме штата Колорадо, где тот отбывает пожизненное заключение. Джон не слишком обрадовался. Он всегда предпочитал моральным стимулам материальные.

Прибыль фирмы Уокер и К° ФБР оценило в 1,5 млн долл, за 17 лет. Операция КГБ была настолько успешна, что «в случае возникновения потенциального конфликта между двумя супердержавами, советская сторона имела бы сильное преимущество в одержании победы…» заявил адмирал Уильям Стьюдмэн, он возглавил военно-морскую разведку в 1986 г. На фоне сотен миллионов, сэкономленных СССР на гонке вооружений, Джон не так уж много заработал ремеслом «плаща и кинжала». Уокер и так получил бы что-то между третью и половиной этой суммы за тот же период беспорочной шифровальной службы…

Но я вновь обращаюсь к вопросу, когда же был завербован Уокер. Почему это так важно? А вот почему.

«Вербовка Д. Уоркера исключительно удачно совпала с поступлением в Службу электронной разведки КГБ американской шифровальной машины «KL-7». Вот так, ни больше ни меньше: взяла — и совпала. Неприятно читать глупости из-под пера профессионального разведчика. Неуклюжая попытка подправить перипетии холодной войны к выгоде умершего государства.

Дело было так. Скорее всего, с Уокером тогда встретился Боровой. Он первым получил за операцию Героя, и было — за что.

— Скажите, Джон, у вас в Норфолке уже есть машинки «Орестес»?

— Есть, — простодушно ответил Уокер, — они называются KW-7.

— Я знаю, — мягко улыбнулся куратор. — Сложный аппарат?

— В обслуживании много проще прежних машин и работает намного быстрее. Не нужно набивать никаких перфолент. Вы кладате обычный машинописный оригинал, машина его заглатывает. Такой же открытый текст получает адресат. По сути, это двухсторонний телетайп. Что он там творит внутри себя, я не знаю, но наши утверждают, что абракадабру, которая несется в эфире, расколоть невозможно.

— Часто ли меняются ключи и что они из себя представляют?

— Каждую декаду сменный супервайзер вводит в процессор несколько групп цифр. Я тоже это делаю, если на дежурство выпадает дата перемены кода.

Они договорились…

«Связной очень просил Джона поторопиться именно с этим, — пишет Пит Эрли, — Русские хотели получить документ непременно до середины января».

А двадцать третьего января разведывательный корабль США «Пуэбло» был захвачен боевыми кораблями КНДР.

«Когда Уокера арестовали, вопрос о времени передаче шифровального ключа к машине KW-7 был в первые дни едва ли не основным. Вновь и вновь они возвращались к тому, знал ли Уокер о готовящемся захвате «Пуэбло» Джон упорно отрицал всяческую связь этих событий. Однако агенты ФБР остались при своей версии. Они были глубоко убеждены, что СССР потребовал от КНДР напасть на «Пуэбло» специально с целью завладеть шифровальной машиной KW-7, к которой сама судьба подбросила ключи. Согласно той же версии, русские прекрасно знали, что KW-7 на борту корабля-разведчика имеется».

Почему так настойчиво отпирался Уокер? Подрыв национальной безопасности США, безусловно, тяжкое преступление, не влекущее, однако, высшей меры наказания. А вот гибель конкретного американского гражданина в результате действий обвиняемого — тут уже пахнет жареным. На электрическом стуле…