Укол рапиры - [44]
— Не остаться бы вам в одиночестве, Алексей Евгеньевич.
— Не беспокойтесь за меня, пожалуйста!
— Я беспокоюсь как человек, который поддерживает ваши начинания. Вы хотите все повернуть по-новому, это прекрасно. Но с кем? Один? Школа — огромный маховик, и вам, как любому инженеру, его не сдвинуть без механиков, без рабочих.
— Да, но таких, которые знают, что гвоздь надо вбивать не шляпкой…
— Ирония здесь ни к чему. С этими людьми вам работать. Других пока нет. А вы их обижаете, раните. Анна Борисовна сегодня плакала, вы ей при всех сделали резкое замечание за то, что она ругала кого-то. Но разве с помощью грубости можно научить такту?.. Петр Афанасьевич хочет уходить из школы. А он старый, опытный учитель, его любят. Вы же отчитали его как мальчишку… Вы ратуете за правду? Прекрасно! Но вы напрочь забываете о другом: о доброте к людям. А я бы сказала, перефразируя название пьесы Островского: «Правда — хорошо, а доброта — лучше». Не должно быть злой правды, унижающей правды…
Ого, подумал Шура, как разругались! А все равно директор прав. Все дело в учителях. Да если б все уроки и другие дела были нам интересны, и всех учителей мы уважали, и они нас тоже, и поменьше бы говорильни и долбежа — такой бы кайф у нас у всех был! Не нарадуешься…
— Я говорю не злые, а резкие и справедливые вещи, — сказал директор.
— К сожалению, не всегда так, Алексей Евгеньевич. Ваш стиль напоминает мне роман одного писателя, я недавно прочитала. Он тоже болеет за все вокруг, но выражает это так грубо, так резко и оскорбительно, что, ей-богу, читать не хочется. Не любит он своих героев — кто бы они ни были: молодые, старые, москвичи, волжане, мотоциклисты, редакторы, торговцы. И это намного снижает эффект от его книги… Так и у вас.
— Спасибо, Стелла Максимовна. Но, повторяю, я никого не хотел лично обидеть. А вставать на новые рельсы придется всем.
— Предлагаю резолюцию, — сказала завуч. — «Заслушав основополагающий доклад директора, мы все, как один…»
— Не надо резолюций! — сказал Алексей Евгеньевич. — Надо работать. Всего хорошего…
Задвигались стулья, Шура испугался, что кто-нибудь заглянет в его закуток — неудобно получится, как будто в самом деле подслушивал. Никто, к счастью, не заглянул, дверь больше не запирали, и Шура спокойно переписал еще несколько стихотворений. Он любил стихи и сам чуть не с детства был не чужд этому жанру. Другими словами, уже давно пописывал.
Глава IV
У БОЛЬНОГО СЛОНА
«…Благодарю, мой дорогой! Благодарю! Для сегодняшнего знаменитого дня, ради юбилея, полагаю, можно и поцеловаться!..» (И Женька Ухватов расцеловался с учеником параллельного класса Валерой Котовым. Расцеловался, конечно, во имя искусства. В другое время ему на эту прыщавую физиономию и смотреть-то противно было.) «Очень, очень рад!.. — продолжал Женька. — Да, батенька, пятнадцать лет! Пятнадцать лет, не будь я Шипучин!..»
А через некоторое время появилась жена Шипучина — Нина, то есть Татьяна Алексеевна, и Шипучин с ней (так у Чехова) целых три раза целовался. И уж тут Женька отыгрывался за перенесенное раньше неудовольствие, а глядящий на это из-за кулис Шура испытывал танталовы муки, хотя и не сидел, как тот древний грек, по горло в воде; но заодно и облегчение — что это уже в самый последний раз. Хуже было, когда он присутствовал на репетициях.
Шуре не хотелось участвовать в спектакле: не чувствовал в себе актерских способностей, дара перевоплощения; но сумасшедший театрал Женька мертвого уговорит, а тут и Нина как-то сказала, почему он не приходит, и Шура согласился. Правда, роль досталась небольшая — член банка, и то разделили на двоих, но ем лучше, зато он выходит в финале, и его словами заканчивается вся пьеса.
Перед спектаклем гримировались, и Нина раскрасила немного щеки, веки, брови, губы, уголки глаз. Она бы покрасилась куда больше, но Стелла Максимовна, руководитель драмкружка, пресекла ее попытки, сказав, что у артистов есть такая поговорка: «Меньше грима, больше мима». Вот и следуй ей, пожалуйста.
И Нина со вздохом подчинилась.
Шура в отличие от Нины и от ее напарницы, старухи Мерчуткиной, очень плохо справлялся с гримом, и Стелла Максимовна пришла на помощь: подкрасила губы, подчернила брови, навела морщинки на Шурино несколько моложавое для члена кредитного банка лицо. После чего Шура взглянул в зеркало и остался доволен больше, чем всегда. В лице появилось нечто демоническое: брови нахмурены, глаза горят невозможным огнем, яркие губы подчеркивают белизну зубов. Особенно когда он улыбается так, словно приготовился чистить их. Эту улыбку Шура отрабатывал уже с прошлой весны, после того, как кто-то из девчонок, кажется Таня Скворцова, сказала, что у него красивые зубы.
Но вот в зеркале, куда он с таким удовольствием гляделся, появилось еще одно лицо. Шура увидел широковатый нос, серые глазищи, казавшиеся еще больше из-за темных разводов под ними, красные-прекрасные губы. Ох, какая красивая!.. Он никогда не видел Нину в зеркале, и все казалось ему необычным: и то, что Нинино лицо сзади, а он видит его целиком; и что глаза ее смотрят в зеркало, но получается совсем не в зеркало, а прямо ему в глаза: и от всего этого грима взгляд у нее стал совершенно взрослый… И непонятный…
Сборник рассказов советских писателей о собаках – верных друзьях человека. Авторы этой книги: М. Пришвин, К. Паустовский, В. Белов, Е. Верейская, Б. Емельянов, В. Дудинцев, И. Эренбург и др.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
От автораМожет быть, вы читали книгу «Как я ездил в командировку»? Она про Саню Данилова, про то, что с ним происходило в школе, дома, во дворе, в горах Северного Кавказа, в пионерском лагере…В новой моей книге «Кап, иди сюда!» вы прочтёте о других событиях из жизни Сани Данилова — о том, как он обиделся на своего папу и чуть не побил рекорд Абебе Бекила, олимпийского чемпиона по марафону. Узнаете вы и о том, что хотели найти ребята в горах Дагестана; почему за Ахматом приезжала синяя машина с красной полосой; в кого превратился Витя всего на три минуты; как Димка стал храбрецом, и многое, многое другое.«Ну, а кто же такой Кап?» — спросите вы.Конечно, это лохматый чёрно-пегий пёс.
Сборник рассказов Ю. Хазанова о том, какие истории приключались с псом Капом, с Вовой, и с Кирой-Кирюшей.
Продолжение романа «Лубянка, 23».От автора: Это 5-я часть моего затянувшегося «романа с собственной жизнью». Как и предыдущие четыре части, она может иметь вполне самостоятельное значение и уже самим своим появлением начисто опровергает забавную, однако не лишенную справедливости опечатку, появившуюся ещё в предшествующей 4-й части, где на странице 157 скептически настроенные работники типографии изменили всего одну букву, и, вместо слов «ваш покорный слуга», получилось «ваш покойный…» …Находясь в возрасте, который превосходит приличия и разумные пределы, я начал понимать, что вокруг меня появляются всё новые и новые поколения, для кого события и годы, о каких пишу, не намного ближе и понятней, чем время каких-нибудь Пунических войн между Римом и Карфагеном.
Продолжение романа «Черняховского, 4-А».Это, вполне самостоятельное, повествование является, в то же время, 6-й частью моего «воспоминательного романа» — о себе и о нас.
Многослойный автобиографический роман о трех женщинах, трех городах и одной семье. Рассказчица – писательница, решившая однажды подыскать определение той отторгнутости, которая преследовала ее на протяжении всей жизни и которую она давно приняла как норму. Рассказывая историю Риты, Салли и Катрин, она прослеживает, как секреты, ложь и табу переходят от одного поколения семьи к другому. Погружаясь в жизнь женщин предыдущих поколений в своей семье, Элизабет Осбринк пытается докопаться до корней своей отчужденности от людей, понять, почему и на нее давит тот же странный груз, что мешал жить и ее родным.
В книге представлены 4 главных романа: от ранних произведений «По эту сторону рая» и «Прекрасные и обреченные», своеобразных манифестов молодежи «века джаза», до поздних признанных шедевров – «Великий Гэтсби», «Ночь нежна». «По эту сторону рая». История Эмори Блейна, молодого и амбициозного американца, способного пойти на многое ради достижения своих целей, стала олицетворением «века джаза», его чаяний и разочарований. Как сказал сам Фицджеральд – «автор должен писать для молодежи своего поколения, для критиков следующего и для профессоров всех последующих». «Прекрасные и проклятые».
Читайте в одном томе: «Ловец на хлебном поле», «Девять рассказов», «Фрэнни и Зуи», «Потолок поднимайте, плотники. Симор. Вводный курс». Приоткрыть тайну Сэлинджера, понять истинную причину его исчезновения в зените славы помогут его знаменитые произведения, вошедшие в книгу.
В 1960 году Анне Броделе, известной латышской писательнице, исполнилось пятьдесят лет. Ее творческий путь начался в буржуазной Латвии 30-х годов. Вышедшая в переводе на русский язык повесть «Марта» воспроизводит обстановку тех лет, рассказывает о жизненном пути девушки-работницы, которую поиски справедливости приводят в революционное подполье. У писательницы острое чувство современности. В ее произведениях — будь то стихи, пьесы, рассказы — всегда чувствуется присутствие автора, который активно вмешивается в жизнь, умеет разглядеть в ней главное, ищет и находит правильные ответы на вопросы, выдвинутые действительностью. В романе «Верность» писательница приводит нас в латышскую деревню после XX съезда КПСС, знакомит с мужественными, убежденными, страстными людьми.
Что делать, если ты застала любимого мужчину в бане с проститутками? Пригласить в тот же номер мальчика по вызову. И посмотреть, как изменятся ваши отношения… Недавняя выпускница журфака Лиза Чайкина попала именно в такую ситуацию. Но не успела она вернуть свою первую школьную любовь, как в ее жизнь ворвался главный редактор популярной газеты. Стать очередной игрушкой опытного ловеласа или воспользоваться им? Соблазн велик, риск — тоже. И если любовь — игра, то все ли способы хороши, чтобы победить?
Это книга о писателях и художниках, о том, как раскрываются неизвестные доселе, важные моменты творческих биографий, как разыскивают исчезнувшие шедевры отечественной культуры. Читатели узнают, почему Екатерина II повелела уничтожить великолепное творение архитектора Баженова, кто автор превосходного портрета опального Полежаева и о многом другом. Василий Осокин — автор повестей и рассказов о Ломоносове и Викторе Васнецове, о памятниках искусства.Для среднего и старшего школьного возраста.
Повесть написана и форме дневника. Это раздумья человека 16–17 лет на пороге взрослой жизни. Писательница раскрывает перед нами мир старшеклассников: тут и ожидание любви, и споры о выборе профессии, о мужской чести и женской гордости, и противоречивые отношения с родителями.
Писатель А. Домбровский в небольших рассказах создал образы наиболее крупных представителей философской мысли: от Сократа и Платона до Маркса и Энгельса. Не выходя за границы достоверных фактов, в ряде случаев он прибегает к художественному вымыслу, давая возможность истории заговорить живым языком. Эта научно-художественная книга приобщит юного читателя к философии, способствуя формированию его мировоззрения.
Эта книга — сплав прозы и публицистики, разговор с молодым читателем об острых, спорных проблемах жизни: о романтике и деньгах, о подвиге и хулиганстве, о доброте и равнодушии, о верных друзьях, о любви. Некоторые очерки — своего рода ответы на письма читателей. Их цель — не дать рецепт поведения, а вызвать читателей на размышление, «высечь мыслью ответную мысль».