Уинтер-Энд - [40]

— Не больше? Тюрьма находится в ведении вашего управления. Я не знаю, кем нужно быть, чтобы позволить подозреваемому в убийстве заключенному выйти из нее по время пожарной тревоги, но если ваши люди настолько глупы, их следует дрючить дважды в неделю.

И я, не желая ввязываться в перепалку, отворачиваюсь от Оуэна. Помощник шерифа отходит к кофейному автомату, а Дейл меняет тему:

— Ты думаешь, он спланировал это заранее?

— А почему бы и нет? Точно так же, как спланировал все остальное. — Я бросаю сердитый взгляд на карту. — Если ему хватило ума заварить всю эту кашу, наверняка возле тюрьмы его поджидала машина. Может быть, его собственная, может быть, чья-то еще. Мне очень жаль, лейтенант Матесон, но ваши дорожные посты его не задержат. Он ушел.

Сотрудник полиции штата насупился.

— Посмотрим, — говорит он, помолчав. И тоже бросает взгляд на карту. — В скором времени начнется патрулирование города с вертолета. Думаю, нам лучше вернуться в штаб-квартиру и подождать — вдруг удастся обнаружить что-нибудь новенькое.

Он кивает Дейлу и уходит вместе с Остином.

— Ты как себя чувствуешь? — спрашивает Дейл. — Уж больно круто ты обошелся с Оуэном и лейтенантом.

— Все нормально. Просто нервы натянуты.

— Думаешь, о Нике мы больше ничего не услышим?

Перед моим мысленным взором проносятся обгорелые развалины «Святого Валентина», темный лес Мэйсон-Вудс и едва различимое женское лицо из медальона.

— Нет, — говорю я Дейлу, — я так не считаю. Я думаю, что он приехал сюда, чтобы покарать людей за их «грехи», а из того, что он говорил мне, вовсе не следует, что дело доведено до конца.

Я мысленно рисую себе огромный лес, разбросанные по нему пустые охотничьи домики. Николас теперь как пресловутая иголка в стоге сена.

— Есть какие-нибудь соображения насчет тех, кого еще он захочет «покарать»?

— Никаких. Мы слишком мало знаем о нем.

— Брюс, — говорит Дейл, — одна из наших машин постоянно должна находиться вблизи Уинтерс-Энда, займись этим. Если он что-либо предпримет, мы должны отреагировать быстро.

Лейтенант кивает и отходит к одному из дежурных.

Дейл обращается к своему заместителю:

— Оуэн, ты сможешь взять на себя прессу до тех пор, пока Хоултонское управление не сообщит о результатах расследования?

Оуэн отвечает ему с другого конца кабинета:

— Конечно. Когда они намерены сообщить о своих достижениях?

Дейл пожимает плечами:

— Давай дадим им около часа. — Он снова поворачивается ко мне. — Похоже, Ник сильно интересуется тобой. Ты не думаешь, что можешь оказаться одной из намеченных жертв?

— Нет, — отвечаю я. — По крайней мере не сейчас. По моим представлениям, я ему не нравлюсь, однако он относится ко мне как к своего рода исповеднику. И когда он покончит здесь со своими делами, я не удивлюсь, если ему захочется рассказать об этом мне. Правда, ему неизвестен номер моего телефона, так что связаться со мной он вряд ли сможет.

— Однако он знает, что ты остановился в Уинтерс-Энде, — говорит Дейл.

— Но не знает, где именно.

— В городе только один отель, Алекс.

Я пожимаю плечами.

— Какой смысл беспокоиться об этом сейчас? Я сумею постоять за себя.

— Конечно. — Дейл раздувает щеки и смотрит на карту. — Ладно, давай сосредоточимся на поисках Ника.

— Если бы удалось выяснить, почему он приехал сюда, я, возможно, смог бы понять, кто он и где прячется, — говорю я. — Я буду по-прежнему заниматься Гарнером, детским домом и женщиной из медальона. С доктором Валленсом я пока не поговорил, сделаю это сегодня. Об остальных служащих «Святого Валентина» что-нибудь выяснить удалось? С Деборой Пирс я вчера побеседовал.

— Мы пытаемся отыскать их, однако именно сейчас тратить на это много сил и времени не можем.

— Да все нормально, Дейл. Хорошо бы мне просмотреть документы, которые имеются у вас по Гарнеру и «Святому Валентину».

— Ладно, но перед тем как ехать в Уинтерс-Энд, свяжись со мной — просто на всякий случай. Когда масштабы поисков Ника начнут сокращаться, я смогу снова помогать тебе.

— Спасибо, Дейл.

Я встаю, направляюсь к двери, и он говорит мне вслед:

— Не за что, Алекс. И не налегай так на таблетки, ладно? С ними лучше не перебарщивать.

Я провожу пару часов, отыскивая любую информацию, какая имеется в управлении и может быть как-то связана с делом Ника. Работа продвигается медленно, поскольку руководствоваться мне приходится скорее догадками и инстинктом, чем логическими выкладками. Всякий раз, как мне попадается в компьютере или в папках нечто интересное, я распечатываю или копирую соответствующий документ — будет что почитать на досуге. Управление я покидаю уже после часа дня. Поскольку побег Николаса оставил мне только два занятия — листать собранные мной материалы да ждать, когда полиция штата сообщит о полученных ею результатах, я решаю заглянуть в больницу и поговорить с Джеммой.

Становящееся все более громким урчание в животе напоминает мне, что я ничего не ел со вчерашнего дня. Я покупаю в заведении у рыночной площади бутерброд и съедаю его, стоя на мосту и глядя на водоворотики под ним.

Я думаю о том, что после бегства Ника делать мне здесь, строго говоря, нечего. Однако, едва эта мысль приходит мне в голову, понимаю, что никуда я не уеду. Мой инстинкт, первобытная страсть охотника, твердит, что я должен остаться здесь до конца. А кроме того, у меня есть теперь и вторая причина не уезжать, и как раз в эту минуту эта «причина» возвращается с ланча на работу.