Уинстон, берегись! - [3]
– Ну конечно! Ты ведь у нас мистер Умник! Раз уж ты все на свете знаешь, дражайший Уинстон, давай тогда сам и расскажи, что такое Рождество.
Я откашлялся и приосанился. Вернер всегда так делает, репетируя дома новый доклад для университета, и выглядит при этом очень важным.
– Суть Рождества заключается прежде всего в еде. Поскольку на дворе зима, в полях и на деревьях уже ничего не растет, люди боятся, что наступит страшный голод. Поэтому они и изобрели Рождество. В это время они при любом удобном случае едят сколько влезет и наедают запасы на черный день. Таким образом, Рождество для людей – тренинг на выживание, напоминание о том, как важно хорошенько наедаться.
Спайк, Чупс и Одетта уставились на меня. Вдруг Одетта начала хрипеть, сипеть и в конце концов упала на бок. Хм. Приступ слабости, вызванный невероятной элегантностью моего объяснения? Вроде бы женщины нередко падают в обморок от восторга. Например, когда встречают рок-звезду. Или знаменитого актера. Или когда им кто-то блестяще объясняет, в чем, собственно говоря, заключается суть празднования Рождества. Выходит, Одетта действительно потеряла сознание от восхищения – ну я, Уинстон Черчилль, и чертяка!
О спасителях мира, соусе из тунца и плохих людях
Одетта понемногу приходила в себя после обморока от восхищения. Она все еще лежала между Спайком и Чупсом, но уже не хрипела, а лишь жадно хватала ртом воздух – хорошенько прислушавшись, я разобрал что-то похожее на смех. Очень странно!
– Уинстон, – с трудом проговорила Одетта, – ну почему ты постоянно думаешь о еде?!
– Секундочку, я-то тут при чем? Я всего лишь объяснил, зачем люди празднуют Рождество.
Одетта окончательно овладела собой и подняла голову:
– То есть ты действительно считаешь, что это тренинг на выживание?
– Конечно, – кивнул я, – именно в этом заключается суть Рождества – есть как можно больше!
Одетта вздохнула.
– Уинстон, давно ли ты живешь с людьми? – обратилась она ко мне тоном, который я терпеть не могу. «Ну-давай-же-спроси-меня-я-ведь-все-равно-знаю-лучше» – вот какой это был тон.
Постепенно до меня стало доходить, что Одетта не лишилась чувств от восторга, а упала со смеху. Черт, черт, ЧЕРТ!
– Если ты таким образом пытаешься намекнуть, что я недостаточно хорошо разбираюсь в людях и их обычаях, то это не так. Я живу с Вернером всю свою жизнь. Ну, почти всю. Он забрал меня у заводчика совсем маленьким. А это было пару-другую годков назад, так что уж поверь мне – я знаю, о чем говорю.
«В отличие от вас, троих бродяжек», – добавил я про себя. Не хватало еще, чтобы три кошки, которые день-деньской торчат на продуваемом всеми ветрами безлюдном заднем дворе, объясняли мне, какие привычки у двуногих и как отмечают праздники! Мне, благородному Уинстону Черчиллю, непревзойденному знатоку людей, в некотором смысле рожденному на согретом солнечными лучами диване в гостиной! И живущему у настоящего профессора физики! Пф!
– Итак, постараюсь покороче, – продолжала Одетта своим дурацким тоном всезнайки. – В Рождество люди отмечают рождение Спасителя.
Чего?! Вечеринка по случаю дня рождения?! Нет-нет-нет, это ерунда какая-то! На днях рождения всегда бывает торт с марципаном, взбитыми сливками и свечками. И поют «Хэпи бёздей», а не «Тишь и покой ночью святой». И вообще – кто такой этот Спаситель?
– Одетта, если бы в Рождество праздновали день рождения, я бы точно это заметил, – твердо возразил я. – Потому что я в этом разбираюсь. В конце концов, профессор Хагедорн отмечает свой день рождения ежегодно, и это совсем не то же самое, что Рождество. Кроме того, я не знаком ни с одним Спасителем. И Вернер наверняка тоже. По крайней мере, у нас в гостях еще ни разу не было человека с таким именем. С чего бы нам тогда отмечать его день рождения?
– Погоди, – вмешался Чупс, – мне кажется, я что-то слышал об этом типе. Это кто-то вроде супергероя, правильно?
– Ну примерно, – кивнула Одетта, – Спаситель призван спасти мир. Люди верят в то, что он сын Бога. Поэтому день его рождения назвали Рождеством и отмечают с тех пор как праздник.
– А, так вот ты о ком! – осенило Спайка. – Это же тот самый парень, которого еще называют Иисусом Христом. Так значит, в Рождество у него день рождения?
– Верно, – подтвердила Одетта. – Именно это лежит в основе праздника. Не огоньки, не еда, а рождение Иисуса Христа, которое и отмечают все люди.
К сожалению, вынужден признать, что я и сам начал припоминать что-то на эту тему. Иисус. Да-да, я уже о нем слышал. Сестра Вернера Симона, пастор, время от времени что-нибудь про него рассказывает. Он вроде как весьма славный малый и, кажется, чуть ли не ее начальник. Как бы то ни было, она относится к нему с большим уважением.
– А вот и не все, – возразил Спайк Одетте. – Рамона уж точно нет. Да и во всю эту историю с Иисусом она не верит. Честно говоря, все это ее даже бесит. Недавно нам в дверь позвонили двое – хотели поговорить с ней об этом типе. И о книге под названием «Библия», в которой вроде как написано о Боге, Иисусе и всем таком. Ну она им и высказала! Что это все чушь и что ей нет ровным счетом никакого дела до того, кому там люди молятся – Богу, Аллаху или Будде. Потому что всех их все равно не существует. И чтобы эти двое даже не вздумали еще когда-нибудь позвонить в ее дверь. Вот как это было.
