Уильям Оккам - [37]
К каталогу консеквенций Дунса Скота Оккам присоединяет следование с помощью внутреннего опосредующего звена (consequentia per medium intrinsecum) и следование с помощью внешнего опосредующего звена (consequentia per medium extrinsecum). Примером первого вида может служить предложение «Платон говорит, следовательно, человек говорит», которое сводимо к формальной импликации с помощью предложения «Платон — человек», которое и есть внутреннее опосредующее звено. В случае следования второго вида аналогичное сведение может быть осуществлено с помощью присоединения хотя бы одного такого термина, который отсутствует в исходной консеквенции (102, 3, 417). У Скота Оккам заимствует идею о принципиальной сводимости некоторых неформальных консеквенций к формальной импликации.
Оккам рассматривал также консеквенции с неопределенными предложениями (например: «Завтра будет морское сражение»), в том числе консеквенции типа: «Если бог знает, что Р произойдет, то Р произойдет». Ф. Бенер полагает, что это дает основание квалифицировать Оккама как пионера трехзначной логики (см. 43, 143).
Завершая краткий очерк дедуктивной ветви логики Оккама, отметим, что мыслитель является первооткрывателем закона достаточного основания. В этой связи приведем следующие два текста Оккама. Первый из них гласит: «Ничто не должно приниматься без основания, если оно не известно или как самоочевидное, или по опыту...» (26, ch. 28). Во втором сказано: «Мы не должны принимать какое-либо положение как неподлежащее обоснованию, если только это не логический вывод, или нечто, проверенное на опыте, или же благочестивое предписание, требующее от нас поступать именно так, а не иначе» (12, I, d. 30, q. 1, D). Отбрасывая небольшой теологический налет в этой формулировке, нетрудно заключить, что Лейбниц явно должен «уступить» свой приоритет автора закона достаточного основания Оккаму. Заодно заметим, что Оккам в отличие от ряда современных нам нормативных логиков соотносит моральные максимы с бивалентной шкалой истинностных оценок.
Вопреки распространенному предрассудку, Оккам не был вседедуктивистом, поскольку понимал важное значение индуктивных выводов для человеческого познания. Следуя Аристотелю в определении индукции, Оккам писал: «Индукция есть переход (progressio) от знания единичных вещей (singularibus) к знанию общего (ad universale)» (102, 3, 418), что трудно истолковать иначе, чем лишь перевод соответствующего фрагмента из стагиритовой «Топики» (57, 12, 105а). Оккам констатирует, что «для производства индукции требуется, чтобы как в единичных посылках, так и в общем заключении был один и тот же предикат, а различие было только среди субъектов» (102, 3, 418).
Оккам представляет себе логическую сущность тех трудностей, которые связаны с верификацией единичных предложений в опытных науках. В принципе он допускает, что существуют такие предложения, которые могут быть с достоверностью познаны только посредством опыта. Единичные предложения опытных наук могут быть очевидными, но их ни в коем случае нельзя рассматривать как самоочевидные (12, q. 2).
Знаменательно, что Оккам формулирует тезис подразумевания единообразного протекания природных явлений (suppositio communis cursus naturae) как методологический постулат ряда индуктивных «скачков». В самом деле, переход от предложения (I) «Этот экземпляр такой-то травы излечивает больного лихорадкой» к предложению (II) «Все травы данного вида могут вылечить больных лихорадкой» предполагает, что все травы одного и того же вида при прочих равных условиях производят одинаковые действия. Каузальное высказывание «A есть причина B» Оккам истолковывает в смысле: «Каждое A может вызвать B».
Наличие у Оккама некоторых элементов индуктивной логики и методологии послужило благоприятным фактором для последующего развития натуралистических элементов в философии природы у Буридана и в Оксфорде, а в конечном счете повлияло и на теорию научного метода у Ф. Бэкона.
Глава VIII. Оккамисты XIV—XVI веков
Оккамизм в целом выступает как прогрессивное философское направление, постепенно подтачивает корень схоластики и формулирует ряд философских и естественнонаучных концепций, во многих отношениях тяготеющих к Новому времени. Вместе с тем то, что обычно обозначается словом «оккамизм», есть весьма пестрое по своему характеру философское и идеологическое течение, включавшее в себя как авторов почти материалистического направления (скажем, Буридана и Николая из Отрекура), так и тяготеющих к субъективному идеализму мыслителей (например, Пьера д’Альи). Это не должно особенно удивлять, поскольку, как справедливо замечает В. В. Соколов, «при антисхоластической и антиреалистической направленности, номинализм уже тогда (в средние века. —
