Уиллоу - [9]

Медленно и нежно Гидеон положил ее руки на мягкую ароматную траву, но не отпустил запястья. Он прошептал ее имя, и она почувствовала его тяжесть на себе, хотя ощущения раздавленности, которого она ожидала, не было. Губы его приблизились, пробуя вкус ее губ.

Все тело Уиллоу затрепетало от потока желаний, нахлынувших на нее от одного этого прикосновения, и она застонала, когда поцелуй Гидеона стал глубже и требовательней. Его язык толкал ее губы, чтобы они раскрылись, а потом свободно и неистово начал исследовать ее рот, и она почувствовала, как он встретился с ее языком.

Когда поцелуй кончился, она посмотрела на Гидеона, зажмурившись от солнца, которое словно корона обрамляло его голову.

– Я могу забеременеть от этого? – спросила она требовательно.

Гидеон громко рассмеялся и повалился рядом с ней на спину, глядя в глянцевое синее небо.

– Нет, колдунья. Это происходит совсем не так. Уиллоу почувствовала страшную неловкость.

– Я знаю, как зачинают детей, мистер Маршалл! – огрызнулась она. – Я просто думала, что есть еще какой-нибудь способ, вот и все.

Гидеон продолжал смеяться.

– Есть только один-единственный способ делать детей, – уверил он ее.

Уиллоу поднялась, но только через несколько секунд смогла снова взглянуть на его красивое смеющееся лицо.

– Полагаю, ты считаешь меня слишком неискушенной для женщины девятнадцати лет.

Он улыбнулся.

– По правде говоря, мои мысли были менее благородны, – сказал он, и когда потянулся к Уиллоу и обнял, ей показалось вполне естественным позволить ему прижаться еще крепче.

Она уронила голову ему на плечо, благоговейно ожидая, что он снова поцелует ее.

Словно прочитав ее мысли, он приблизился, и его рот был уже всего в нескольких дюймах от ее.

– Уиллоу, – сказал он одурманенным голосом, и его губы снова требовали ее губ.

Его рука, покоившаяся у нее на талии, медленно скользнула к ее груди, большим пальцем он надавливал на спрятанный под рубашкой сосок, который становился болезненно чутким. Она услышала эхо его стона во рту и поняла, что он хочет ее, когда своими бедрами он коснулся ее бедра.

Целуя ее, Гидеон расстегнул одну пуговицу ее рубашки, потом вторую, и Уиллоу почувствовала ласковую прохладу утреннего воздуха, когда он снимал с нее рубашку и одной рукой обнимал голую грудь.

Уиллоу застонала и выгнула спину, словно желая сполна получить ускользающее удовольствие, и теплый, влажный рот Гидеона оставил ее рот, двигаясь вниз по мягкому подбородку, трепещущей шее и дальше, по груди. Когда он добрался до вершины, она уже напряглась, и он схватил ее губами, мягко и небольно покусывая ее зубами.

Уиллоу тихо вздыхала от радости и муки. Гидеон оттягивал миг полного удовлетворения, пощипывая э сладкое место, кругами водя по нему языком, покусывая его зубами. И вот наконец он стал сосать ее, и вместо успокоения в неискушенном теле Уиллоу неистовое томление выросло до невероятных размеров.

Не обращая внимания на ее мольбу, Гидеон оголил и другую грудь, проделал тот же сладостный ритуал, и Уиллоу чувствовала ту же сладкую муку. Получив полное удовлетворение здесь, он встал перед ней на колени. Она почувствовала его теплые пальцы даже сквозь ткань, когда он расстегивал пуговицы у нее на брюках и стащил их с нее. Под брюками ничего не было. И вот она лежала совершенно голая, ожидая его.

– Я не могу взять тебя, Уиллоу, – сказал он голосом, который был обращен не только к ней, но и к самому себе. – Было бы нехорошо…

Но даже когда он говорил, рука его гладила спутанные завитки между ног, отыскивая секрет, скрытый под ними.

Желание Уиллоу было так велико, что доставляло ей физическую муку.

– Ты мой муж, – напомнила она ему.

Большим пальцем он провел по шелковому холмику, дотронувшись до сердцевины ее желания, сделав его влажным.

– С точки зрения закона, – возразил он рассеянно. Ноги Уиллоу раздвинулись сами собой.

– Возьми меня, – прошептала она. – Пожалуйста, Гидеон, возьми меня, я хочу знать, каково это…

– Не могу, – простонал он, но даже говоря это, он двигал пальцем, отчего острые лезвия желания скользили по всему ее телу.

Гордость Уиллоу пропала, сожженная жаром желания.

– Пожалуйста, – бессильно умоляла она.

Гидеон отодвинулся от нее, и на минуту ей показалось, что он оставит ее трепещущей в этот миг, когда уже нет возврата. Она готова была закричать от такой несправедливости, когда он схватил ее колени обеими руками, широко раздвинув их.

Он наклонил голову, и она почувствовала его дыхание рядом с секретным местом, а языком он водил по завесе сверху бутона. Уиллоу тяжело дышала, когда он водил языком, подталкивая спрятанный бутон, который стал твердым и влажным.

Гидеон не торопился, он словно смаковал ее, доводя до неведомых ей высот безумного желания, каких она никогда прежде не испытывала. Он подложил руки под ягодицы Уиллоу, прижимая ее к себе, словно она была чашей, полной сладкого нектара.

Она закричала от дикого облегчения, а он все продолжал пить ее. Уиллоу снова затрепетала, ее бедра медленно поднимались и падали, следуя ритму, который задавал он. Коленями она бесстыдно обнимала его плечи, прижимая все сильнее, а руками ворошила его волосы. Когда она начала судорожно извиваться, умоляя его продолжать, Гидеон нежно поцеловал ее бутон и огонь, пылавший под ним.